Алехандро Вартан - [19]

Шрифт
Интервал

Она хочет бежать. Иногда ей удается выйти и отойти от башни метров на сто, на двести. Но она привязана. Дальше не получается. Из этого проистекает, что иллюзорность бытия имеет гораздо большую степень и мощь.

Потом, за горами, следуя тропе, находится Ровное. Это — посёлок. В нем есть студенческий городок. Хотя не понятно, для какого университета он. В нём есть поля для гольфа. И, наконец — Дом.

Всё дальнейшее движение нужно производить через его коридор. Если кто-то вошел и решил пообедать на кухне, то он, Дом, отводит для него собственное временное пространство — когда вы входите вслед за предыдущими путешественниками, вы никого не встречается. Это можно было бы определить даже по формуле, например: Ваше_имя:: обед_на_кухне_в_Доме:: содержимое обеда.

….Исходя из замкнутости пространства имён.

Я ходил и дальше, и какие там границы! Но человек скован телесно. Нужен транспорт. Нужны иные знания. И, наконец, я выбрался (было дело) на берег реки, наблюдая колоссальные плиты набережной. И в тот момент мимо меня проскочила нога, и меня чуть не раздавили. Я был молью в мире гигантских людей….

Я спустился вниз, налил бокал вина. Профессор, подвинув к камину небольшой столик, сидел за ноутбуком. Он строчил.

— Пишете? — спросил я.

— Я - романист на досуге, — проговорил он, — сочинять не запретишь.

— Вы придумываете?

— Да. Не подумайте, я не фантаст. Я размышляю о том, как человек живёт в современном мегаполисе — его проблемы, его постоянные стрессы, пилюли от усталости и боли в виде неких мотиваторов, которые призваны постоянно взрывать сознание. Наверное вы скажете — зачем? Этот мир прекраснее. Но у меня — договор. А здесь — другое время. Я вернусь с уже готовой работой.

— Значит, вы будете здесь долго? — осведомился я.

— Не знаю. Во всяком случае, здесь мне никто не мешает.

Глава 6

С планом снова сходить в Субконтур, на этот раз, с компанией, было вскоре определено. Тем не менее, мы не сделали это на следующий же день. Иван тренировался. Профессор писал. Супружеская пара отправилась на лыжную прогулку — благо, места здесь были хоть куда, и не требовалось вступать в контакт с таинственными туманами, чтобы совершить краткий променад. Хотя, это и легко, и нелегко — туманы движутся в слабо выраженных пропорциях, в строгом пересечении с линиями ума — если можно так выразиться.

Нет, такого нет, чтобы было некое Оно, которое бы призвало вас извне. Это глупо. Не надо накручивать значимость на одну человеческую песчинку. Всё Оно, даже снабженное странными знаниями и голосами — это внутренняя полость индивида.

Мы говорили об этом с профессором, и он не спорил, так как все свои доводы я брал из практики. Пустая теория хороша в мире, который оставался пока что далеко от нас. Синтетика мысли и понятий, и — обмен, вечная торговля этими вещами. И любой поиск бесполезен — всё, что нужно, есть внутри человека заранее. Другое дело — иные земли. Горы. Острова. Наверное, когда-нибудь будут и планеты, если прежде люди друг друга не съедят. Но всё это не теперь.

На обед были жареные цыплята, пара салатов, легкий бульон и местный напиток типа самогона. Мы не скромничали. Иван глотал слюнки по поводу беленькой, из чего проистекало — спортсмены тоже любят употреблять.

— Возьмём с собой припасы, — сказал я, — на всякий случай.

— Пикник? — осведомился профессор.

— Нет. Всё проще. Всегда есть шанс заблудиться.

— А вы?

— Я - нет, — ответил я.

— Но ведь все сведения о Субконтуре — это только ваши сведения. Вы предполагаете, что там можно потеряться, но сами ни разу не терялись. Вы также не говорите о пропавших, и, с ваших слов, там нет ничего опасного. Кроме этой самой возможности потеряться. Хотя, повторюсь, на практике вы этого не проверяли. Может быть, вы все же преувеличиваете? Я расспрашивал местных жителей, ни о каких жертвах пространственно-временных искривлений мне не рассказывали. Всё мирно, спокойно. Да что вы, если бы здесь было опасно, то сама местность была бы пропитана особым духом. Можете представить себе людей, живущих прямо на вулкане?

— Бывают — не возвращаются те, кто шли к дому, — заметила хозяйка.

— Совсем?

— Помню, Игоря Ларионовича. Назад он не пришел, но это не значит, что он не вернулся. Он мог пройти мимо.

— Есть другая дорога? — осведомился профессор.

— Да. Есть. Я её не видела, но, наверное, правда.

— А сами вы были в Доме?

— Да. В молодости я как раз училась в Ровном, но Дом не совсем там, если вы — житель или временный житель Ровного, то Дом — в стороне — а если с дороги — то он вроде бы в самом Ровном. Но из тех, кто туда идёт, многие назад не приходят — у нас принято считать, что они вернулись домой.

— А потом? Они же могут приезжать повторно?

— Конечно. И такие бывают.

— А сами вы что думаете?

— Ничего не думаю, — ответила она, — вы же сами понимаете, это — путешествие. Может занести куда угодно.

— Да, никаких иллюзий, — проговорил профессор, — но и никаких видимых приключений. Но идти к Дому я не готов — у меня не было никаких странных планов. Придется ограничиться короткой вылазкой в Субконтур. Да и, знаете, не хватает физики. Химии — сколько угодно. Говорят, надо курить меньше, да не хочу я меньше курить. И самогон тут — что надо. А?


Еще от автора Сергей Рок
Панкомат

Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.


Рекомендуем почитать
Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Упадальщики. Отторжение

Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.