Адмирал Спиридов - [35]

Награды были наградами, а взаимоотношения оставались взаимоотношениями.

Теперь, когда положение объединенной эскадры на Средиземноморском театре было упрочено благодаря трехлетним стараниям моряков-патриотов, сумевших укрепиться в таких далеких от основных баз русского флота местах, Орлов не возражал против отставки Спиридова. Он получил из его рук даже то, на что не рассчитывал: лавры морских побед, боевую славу, громкий титул Чесменского.

Просьба Спиридова об отставке вполне устраивала фаворита, и он охотно поддержал ее, зная, что адмирал выпестовал надежную смену себе, того же Елманова. Кроме того, Орлов был убежден, что Екатерина, зачарованная его реляциями, не станет колебаться в своем выборе между ним и старым моряком, слишком честным, слишком независимым в суждениях, слишком принципиальным и щепетильным для своего времени.

И Спиридов был уволен «вчистую» по состоянию здоровья, позволившего ему благополучно здравствовать еще семнадцать лет: в Петербурге, в Москве и в Спиридовке — родовом поместье, расположенном на окраине Ярославской губернии.

Однако ни отставка, ни сухопутное захолустье, в котором он провел свои последние годы, не сумели оборвать ничего, чем уже навечно был связан он с флотом, с его боевой славой, с его будущим.

Это будущее становилось еще при жизни Спиридова настоящим. Адмирал ясно видел его за скупыми строками писем второго сына (Алексея Григорьевича) — продолжателя морского рода Спиридовых. Письма приходили отовсюду, незримыми нитями связывая ярославское захолустье, тихую Спиридовку, с Балтикой, с дальними зарубежными гаванями, с новыми, отвоеванными победой при Чесме черноморскими портами Херсоном и Ахтиаром (Севастополем).

Жизнь флота шла своим чередом, и новое поколение русских моряков продолжало неустанно трудиться над тем же, чему Григорий Андреевич Спиридов на протяжении полувека день за днем отдавал все свои помыслы и силы. Так следовало судить по многим признакам, и прежде всего по вестям с Черного моря.

Самой радостной из них для адмирала оказалась весть о победе над турецким флотом у острова Фидониси. И не столько сама весть, сколько подробности неравного боя, в котором бригадир Федор Федорович Ушаков, командовавший авангардом русской эскадры, преднамеренно повторил маневр, осуществленный в свое время Спиридовым у Хиоса в силу непредвиденных обстоятельств.

Значит, не только прошлому принадлежало прожитое. Значит, не зря была пронесена сквозь десятилетия верность новаторскому правилу, найденному еще Петром Первым для русского флота:

«Порядки писаны, а времен и случаев нет»...

Старому адмиралу не довелось узнать о второй победе черноморцев, подтвердившей вечную жизненность этого правила.

19 апреля 1790 года, за два месяца и восемнадцать дней до Керченской победы русской эскадры под командованием Ушакова, первый флагман возрожденного на петровских традициях отечественного флота закончил свой жизненный путь. Фамильный склеп в церкви глухого ярославского сельца Нагорья между Переславлем-Залесским и Калязиным стал последним причалом моряка дальнего плавания Григория Андреевича Спиридова. И мало кто знал уже тогда о настоящей роли адмирала в трудной борьбе за флот, в победных баталиях у Хиоса, Чесмы, Патраса и Дамиетты, принесших новую славу русскому морскому искусству. Для многих, кто с легким сердцем принял все, что сочинили придворные историографы, адмирал Спиридов был к тому времени всего лишь захудалым помещиком из отставных военных. Тем более что он и умер в тени своей славы, которая еще семнадцать лет назад незаслуженно досталась другому.

Что же, это была лишь одна из несправедливостей, какими всегда грешила история[7].

XI

Такова истина. Она служит горьким упреком всем, кто на протяжении почти двухсот лет принимал на веру подсказанную свыше легенду об Алексее Орлове — мнимом герое Чесменского боя и первой экспедиции русского флота в Архипелаг, хотя и располагал документами, опровергавшими эту легенду. С «легкой руки» тех, кому было выгодно создание такой легенды, все дореволюционные историки повторяли друг за другом официальную версию, сочиненную с благословления Екатерины Второй угодниками одного из ее фаворитов. Ничтоже сумняшеся, они приписали победу, достигнутую ценой огромных, тяжких, долголетних усилий боевого содружества русских моряков, возглавлявшегося опытным флотоводцем-новатором, вельможному одиночке.

Истину, однако, не утаить под спудом.

Ушел в безвозвратное прошлое век пресловутого фаворитизма; канули в небытие Алексей Орлов и все угодники, превозносившие его мнимые заслуги; а чистое для истории имя моряка-патриота, адмирала Григория Андреевича Спиридова навсегда останется в памяти народа вместе с одной из самых выдающихся побед русского флота.

Литература к очерку «Адмирал Спиридов»

Архив адмирала Чичагова, выпуск первый, СПБ, 1885.

Белавенец П. И. Материалы по истории русского флота, Москва — Ленинград, 1940.

Боголюбов Н. История корабля, часть IV, Москва, 1879.

Броневский В. Записки морского офицера в продолжении кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год, часть III, СПБ, 1819.