…а бес в ребро! - [21]

– К чему эта лекция? – перебил его Рубенчик.

– К тому, что потом уходят дети – это особенно тяжело. Пуповина душевных связей кровоточит от разрыва, не заживая. Мы протестуем, возмущаемся, устраиваем разборки… И тогда они не уходят, а убегают. «Как они могут? За что? Проклятая эмиграция!..» Но эмиграция здесь ни при чем: она никого не изменила, она только ускорила процесс.

– Как удержать, как сохранить мир детства, – как бы вопрошая самого себя, произнес Марк, – необходимость маминого напутствия и папиного плеча?..

– Наши дети, – отвечая ему, продолжил Август Львович, – уходят в самостоятельную жизнь, завоевывать свои позиции. Там синяки, потери, разочарования. Им необходим тыл – вернуться, отогреться, получить заряд понимания и поддержки. Если они всё реже и реже приходят к нам за подмогой – это опасный симптом. Если перестают приходить – это уже беда: значит, наш тыл им уже ничего не дает, он им не нужен.

– Но проблема отцов и детей, когда-то категорически отмененная ЦК КПСС, всё равно ведь существует.

– Конечно. Кстати, вы заметили: всё, что отменялось партией, не отменилось, а вот то, что пропагандировалось, кануло в Лету. И в первую очередь «Вперед, к победе коммунизма!». А ведь многие в это верили, точнее, притворялись, что верят. И пытались научить этому детей – тоже притворяться. К счастью, не успели. Время внесло такие стремительные коррективы, что мы стали иностранцами в собственной жизни. А дети нормально осваивают эти уроки. У них сегодня другое детство и другая юность.

Рубенчик вопрошающе развел руками:

– Какая особенная разница в наших детстве и юности?

– Огромная! Мы в детстве играли с куклами и зайцами. У наших детей и внуков сегодня любимая игрушка – компьютер. Наши бабушки читали нам веселые добрые сказки. Мы напрягали воображение и рисовали Красную Шапочку и Курочку Рябу. Нашим детям не пришлось напрягаться – они много раз видели и Шапочку, и Курочку на экранах телевизора и компьютера. Мы слушали сказки – они их смотрят. Мы прочно впитали в себя матерный язык – они всерьез выучили английский. Мы любим тихую успокаивающую музыку – они включают тяжелый рок, от которого наши правые и левые полушария меняются местами…

– Но их детство тоже заканчивается, и они становятся взрослыми, как и мы.

– Взрослыми, но не такими, как мы. Они прагматичны, как учебники, а мы сентиментальны, как воры в законе. И очень переживаем, когда они посмеиваются над нашими идолами и одной точной фразой сбрасывают их с насиженных пьедесталов. У них свои оценки, свои планки отсчета, свои заморские кумиры, фамилии которых мы можем выговорить только с разбега.

Главная наша мудрость – не вступать с ними в споры, ибо они всегда будут правы, даже когда неправы. И это не зависит от страны, просто в эмиграции этот процесс ускоряется. Это их время, они биологически чувствуют его лучше нас. Повторяю: они не такие, как мы, – и слава богу! Они большего достигнут.

Помолчали. Потом Марк подвел итог:

– Рубенчик, Август прав: ты должен перед ней извиниться.

Рубенчик повернулся к Августу Львовичу:

– И ты так думаешь?

– Конечно. Поддержи ее в этом благородном поступке и помогай ей и ее друзьям в борьбе с косностью, тупостью, ограниченностью…

Рубенчик помолчал, потом хлопнул ладонью по столу:

– Ладно, убедили: я извинюсь за сегодняшний скандал и перед дочкой, и перед женой. Но ни в какой борьбе я участвовать не буду. Не хочу!.. И просто не умею!

– Да ну? А как, к примеру, ты боролся с антисемитизмом?

– А никак – я просто от него удрал в Израиль.

– Вот-вот, поэтому он и процветал из-за тебя и тебе подобных. – Август Львович повернулся к Марку: – Но ты-то, надеюсь, на него реагировал?

– Конечно!.. В школе устраивал драки, ходил в синяках. На работе – скандалы. И еще были разнообразные способы. Например, однажды в командировке меня поместили в гостинице в двухместном номере. Вечером, когда я вернулся в гостиницу, увидел, что в номер подселили какого-то жлоба, который сразу обратился ко мне с приветствием: «Привет, жидок!».

– Догадываюсь, что ты дал ему в морду?

– Я применил более жестокое наказание. – И Марк рассказал, как отомстил:

– В ванной я увидел, что моя зубная щетка вынута из футляра и замазана пастой. «Ты брал мою щетку?» – спросил я. «Понимаешь, торопился на поезд, – объяснил он, – свою забыл дома, ну и воспользовался твоей. Ты не боись, я тебя не заражу: у меня зубы здоровые!..» «Тебе хорошо, а у меня проблема!» – ответил я. Принес я из ванны мисочку с водой и мыло, снял брюки и трусы, намылил щеточку и стал массировать себя между ягодицами. А обалдевшему от этого зрелища наглецу объяснил, что у меня геморрой и по указанию врача уже неделю этой щеточкой я массирую себе задницу.

Оба слушателя расхохотались.

– Ну ты даешь!.. Представляю его реакцию!

– Представить трудно: его перекосило, он издал то ли хрип, то ли стон, бросился в ванную, минут десять яростно полоскал рот и горло, потом схватил свой чемодан и выбежал из номера. Напрасно я кричал ему вслед: «Я дарю тебе свою щетку, почистишь еще раз перед сном зубы!» Но он не реагировал, нырнул в лифт и исчез навсегда.