Сегодня утром, впрочем, как и всегда, шпили собора святого Петра удерживали небо над городом. Полусонная Марта смотрела в окно — вот он, словно сошедший со старинных полотен, загадочный, средневековый, со шпилями, башнями, красными крышами, с перекинутым через Дунай мощным мостом.
Марта снимала маленькую квартирку в доме на левом берегу реки. Ее окна выходили на Каменный мост, одну из основных достопримечательностей города — самый старый в Европе, построен в двенадцатом веке. И, видимо, поэтому хозяйка, госпожа Хандке, считала возможным брать весьма немаленькую квартирную плату, словно это была не подсобка какого-нибудь домашнего эльфа, а роскошные покои во дворце Тюрн-унд-Таксисов, местных князей. Но Марта смирилась с размерами помещения, главное — вид на город, реку, на темно-изумрудную воду, белые теплоходы, восходы и закаты, да, река могла примирить с чем угодно.
Каждое утро по пути на работу Марта заходила в «Норму» — небольшой, дешевый магазинчик. Пустой в ранний час — пара убогих стариков или студентов, еще не разобранный товар, нагроможденные друг на друга коробки, тележка в узком проходе… Она мельком осматривала помещение, стараясь заприметить, на месте ли Франк. Про себя Марта называла его менеджером. Но кто он был в этом магазине, и бывают ли вообще в «Норме» менеджеры, она не знала.
Франк обычно сидел за кассой или разгружал товар из грузовичка на улице, возил коробки по магазину, раскладывал продукты на полках. Часто он являлся на зов кассирши — какой-нибудь молодой студентки, когда ломалась касса, когда что-то было не так с ценой да и во многих других случаях он являлся на громкое, на весь магазин «Фра-анк! Фра-анк!». Приходил откуда-то из недр, из служебных помещений, пахнущий дешевыми сигаретами, спокойный, в синем халатике, исправлял все, что нужно и уходил. Он был высокий, рыжий, с белой кожей, с рыжеватыми же усиками. И таким меланхоличным выражением лица, что, первый раз его увидев, Марта решила, что он ангел, которому однажды в сильный ливень переломало крылья и он оказался на земле — да, вот, сидящий за кассой ангел.
Сосредоточенный на своем, едва глядит на покупателей, безразличный к происходящему вокруг. Всегда странно цедит сквозь зубы цену: «трцть птцть» — если бы она не знала, сколько стоят ее сигареты, она бы никогда не разобрала. Иногда Франка не было в «Норме», и Марта придумывала про него различные истории — возможно, он секретный шпион и находится на задании, а, может быть, он играет главную роль в новом блокбастере (конечно, хорошо загримировавшись), или, скажем, участвует в гонках «Формулы-1» и так далее, и так далее. Так Марта по-своему боролась с наступающим утром и предстоящим днем — спокойным, скучным, таким же, как вчера. Купив очередную пачку тонких дамских сигарет, она бросала последний взгляд на меланхоличного ангела, выходила из магазина и закуривала.
Становилось легче. Можно было перебраться на ту сторону, в Старый город и идти узкими улочками на работу, в туристическое бюро. Там у дверей звенели совсем не волшебно колокольчики — не звали они за тридевять земель, они просто что-то бубнили, заунывно, устало, разочарованно. Хозяйка бюро уже пила свой утренний кофе, никогда не предлагая Марте. Держала дистанцию и была любезна словно по контракту. Они здоровались, мило улыбались друг другу, разбавляя тишину комнаты ничего не значащими фразами. Приходили клиенты — в основном постоянные. Они собирались навестить дальние страны. Но все те места, куда они ехали, уж Марта-то знала, были сущим обманом — теплые берега, отели, толпы туристов, расписанные достопримечательности, нет, настоящие дальние страны и были далеко, недоступно. В них не достанешь путевки и не забронируешь места в таком вот бюро. И потому Марта не завидовала своим клиентам, а даже жалела их. Но знали ли они, насколько обманывались? Или специально стремились погрузиться в этот обман?
Заканчивалась рабочая неделя, казалось, в выходные будет полегче. Но даже пробуждение в субботу было пугающим и таким оно было с детства. Однажды маленькой Марта прочитала фантастический рассказ — человек просыпается совершенно один в мире, а все люди после применения неизвестного оружия куда-то исчезли. Вот так по выходным в городе — тишина, на улицах ни одного человека, пустые тротуары, никто никуда не спешит на велосипеде, не шуршат по древней брусчатке машины и даже автобусы ходят по особому расписанию, неуловимые, словно призраки.
Марта прислушивалась, приглядывалась: может быть, то оружие уже сработало? Но утро перерастало в день, появлялись на Каменном мосту многочисленные, болтливые туристы, сверкали фотоаппаратами, ели неизменные жареные сосиски в самой старой городской забегаловке на берегу, садились в прогулочные теплоходы, и Марта вздыхала облегченно.
В выходные было тоскливо, не работали ни магазины, ни библиотеки, ни государственные учреждения, жизнь замирала. Несмотря на отсутствие необходимости тащиться в бюро госпожи Бауманн, вдруг не оказывалось никаких других важных дел. Можно было посмотреть телевизор, заняться стиркой или приборкой, но это казалось слишком скучным и банальным. Позвонить Кристофу? В последнее время ей все меньше хотелось его видеть. Друзья? Да, у Марты были друзья, школьные, в университете, но постепенно она перестала находить с ними общий язык. Во всем городе не было человека, которому Марта была бы нужна. Стоило заплакать и броситься в Дунай. А можно было уйти в город.
