Подобно тому, как Божественное Величие восседает в неприступном сиянии, восседает также и Светское Могущество, черпающее свое сияние в отражении божественных лучей, блистая преславно и неприкосновенно; но, как Божество, или, лучше сказать, Верховная Добродетель, милует благосклонно тех, кто приступает к наивысочайшему трону смиренно умалившись, — так да удостоит современное Могущество также и наималейшего дозволением почтительно склониться пред высочайшими стопами. В таковой надежде отваживается моя муза из дальнего края преподнести Вашему Императорскому Величию эту трагедию о Люцифере, слог коей взыскует быть весьма возвышенным и торжественным:
Omne germs script! gravitate Tragoedia vincit [3]:
Сиять над высшей вышиной
Дано Трагедии одной,
- все же ежели между тем в чем-либо здесь и недостает предполагающейся возвышенности стиля, то пусть возместят таковую содержание драмы, титул, имя и светлость того, кто предстает здесь зерцалом всех честолюбцев в небесной трагедии; того, кто занимал высокое положение в Небесах, кто призван был восседать по Божью сторону и быть Богу подобным, но от каковой участи отрекся и по справедливости обречен за то на вечный мрак. Сему злосчастному примеру Люцифера, архангела, некогда владычествовавшего над всеми ангелами, следовали с тех пор почти во все столетия различные строптивые тираны, о чем свидетельствует как древняя, гак и новая история, показывая, как насилие, подлость и коварно учиняемые удары неправедных, замаскированные под блеск и сияние законности, бесполезны и бессильны, поскольку Божие предусмотрение оказывает поддержку изначально освященным Властям и Родам, во имя спокойствия и безопасности саморазличных государств, кои, не обладая законным верховным главой, лишаются возможности образовать гражданское сообщество; именно поэтому Господень провозвеститель на пользу человеческому роду сто Державу утвердил как свою собственную, повелевая воздавать Богу и Кесарю соответственно Богово и Кесарево. Христианская империя пребывает подобно кораблю в бурном море, со всех сторон осажденная в наше время турками и татарами, и, ввиду угрозы кораблекрушения, требуется в высшей степени единодушное почитание Императорского дома, дабы сдержать общего наследственного врага племени Христова и обезопасить императорские земли вместе с их границами от ущерба, чинимого дикими народами; посему возблагодарим же Бога за то, что Ему было угодно на последнем рейхстаге закрепить власть и корону Священной Римской Империи в руках наследника, Фердинанда Четвертого [4], в то время как его отец пребывает в добром здравии; мы усматриваем в этом благословение, прослышав о коем, столь многие народы воспрянут духом, и сценическая труба пашей нижненемецкой музы отважнее, чем когда-либо, выведет Люцифера, триумфально побеждаемого Михаилом, на подмостки перед троном властителя державы Верхних Немцев.
Вашего Императорского Величества
Всепокорнейший слуга
Й. ван Вондел.
ОБРАЩЕНИЕ КО ВСЕМ ДРУЗЬЯМ ИСКУССТВА И ЦЕНИТЕЛЯМ СЦЕНИЧЕСКОГО ДЕЙСТВА
Здесь преподносится вам, дабы сызнова воспламенить ваше рвение к искусству и дабы вместе с тем напитать ваши души подкреплением и поучением, священная Трагедия, имеющая местом действия Небеса. Великие Архангелы — Люцифер и Михаил, каждый поддержанный приверженцами, взявшими их сторону, — выходят здесь на подмостки, чтоб сыграть свои роли. Сцены и персонажи столь ясны и столь величественны, что им подобал бы более возвышенный стиль, более высокие котурны, нежели я умею для них измыслить. Никто из тех, кому понятен язык непогрешимых пророков божественного Духа, не станет трактовать, что мы излагаем историю Салмонея [8], воспротивившегося Юпитеру среди Элиды, подражавшего при помощи металлических брусьев своей колесницы грому и молниям, громом же и убитого; никоим образом не пытаемся мы заново поведать древний сюжет о битве Исполинов, — каковыми примерами пытается Поэзия отвратить внемлющих ей от высокомерия я безбожного подрывания основ церкви, вдохновляя взамен того к познанию природы; именно вихри и поветрия, замкнутые в нутре земли, в ее заполненной серными испарениями полости, порою ищут возможности исторгнуться, встопорщивая каменные скалы, творя дым, чад, пламя, трясение почвы и ужасающий шум, — разразившись же сими производными и поднявшись в небесную высь, бывают они вновь низвергнуты в основание суши и моря, и завалены пеплом и каменьями. Среди пророков свидетельствуют нам о падении Архангелов и их приверженцев Исайя и Иезекииль; также и Христов Евангелист дал нам наиболее истинное для нашего понимания богодухновенное известие, наконец, о том же говорит Иуда Фаддей, верный Его апостол, изречения коего достойны быть запечатлены в вечном диаманте, и еще более того — в наших сердцах. Исайя восклицает: "Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: взойду на небо, выше звезд Божиих взнесу престол мой и сяду на горе в сонме богов на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней"