Темным, дождливым вечером вся семья Муми-троллей собралась вокруг стола на веранде перебирать собранные днем грибы. Большой стол застелили газетами, а в центре поставили яркую керосиновую лампу. По углам собрались и заскользили, затрепыхались тени.
— Давайте выберем те грибы, в которых больше перца, — предложил Муми-папа.
— А лучше те, что долежат до следующей осени, — высказалась Муми-мама.
— Надеюсь, мы будем выбирать не червивые грибы, — встряла маленькая Му и посмотрела на всех с усмешкой.
Они продолжали работать в тишине.
Внезапно кто-то постучался в стеклянную дверь, выходящую на улицу. Не ожидая приглашения, вошла Туу-тикки, встряхивая капли дождя с водонепроницаемого плаща. Потом она приоткрыла дверь и позвала:
— Все в порядке, заходи!
— Кого это с вами принесло? — спросила Муми-тролль.
— Это — Нинни, — заявила Туу-тикки. — Да, ее имя Нинни.
Она подержала дверь открытой, но никто не появился.
— Все в порядке, — пояснила Туу-тикки, пожав плечами. — Если Нинни где-нибудь за кем-нибудь не шпионила бы, она бы была тут.
— Она же, наверное, промокнет насквозь, — забеспокоилась Му ми-мама.
— Не важно, — продолжала Туу-тикки и как ни в чем не бывало уселась за стол. Семья Муми-троллей с удивлением следила за развитием событий.
— Вы должны знать, хоть к вам это и не относится, что, если люди часто пугаются, они становятся невидимыми, — начала объяснять Туу-тикки и проглотила маленький гриб, похожий на снежок. — Отлично. Нинни боялась всего, даже женщины, которая за ней присматривала. Я встречала эту даму. Она и впрямь ужасна. Вы знаете, есть такие личности, которых боишься неизвестно почему. Этакая холодная, ироничная особа.
— Что такое ироничная? — спросил Муми-тролль.
— Хорошо. Вообрази, что ты наткнулся на гнилой гриб и положил его в корзину к нескольким хорошим, — попыталась растолковать Туу-тикки. — Естественно, твоя мамочка должна прийти в ярость, но вместо этого она скажет очень холодно: «Я понимаю, что твоя идея обладает некой грациозностью, но вряд ли этот гриб можно кушать». Примерно так.
— Как это неприятно, — заметил Муми-тролль.
— Да, не так чтобы очень, — заявила Туу-тикки. — Просто дама говорила в таком духе целыми днями, и ребенок стал бледнеть и тускнеть по краям, его становилось все хуже и хуже видно. А в прошлую пятницу Нинни просто исчезла. Дама отпустила ее со мной, так как сказала, что не может заботиться о невидимом ребенке.
— А что случилось дальше с той дамой? — выпучив глаза, спросила Му.
— С тех пор она не говорит иронически, — ответила Туу-тикки. — Я забрала Нинни. А теперь привела ее к вам, чтобы она стала видимой.
Наступила пауза. Лишь дождь шуршал по крыше веранды. Все пристально смотрели на Туу-тикки.
— Она не разговаривает? — спросил Муми-папа.
— Да. Но та дама повесила ей на шею колокольчик, чтобы по его звону определять, где Нинни.
Туу-тикки поднялась и снова открыла дверь.
— Нинни! — позвала она.
Все почувствовали запах холодного осеннего сада. В ночной тьме ясно вырисовывался освещенный прямоугольник открытой двери.
Послышался шум шагов. Потом все стихло.
У двери в воздухе появился маленький серебряный колокольчик на черном шнурке. У Нинни оказалась очень тонкая шея.
— Все в порядке, — объявила Туу-тикки. — Теперь твоя семья здесь. Они немножко простоваты, но очень порядочны и много разговаривают.
— Дайте ребенку сесть, — распорядился Муми-папа. — Она знает как перебирать грибы?
— На самом деле, я ничего толком не знаю о Нинни, — ответила Туу-тикки.
— Я только отвела ее сюда и рассказала, что знаю. Но мне надо еще побывать в нескольких местах. Пожалуйста, последите за ней несколько дней и дайте мне знать, если добьетесь какого-либо результата. Пока!
И Туу-тикки оставила семейство Муми-троллей, которое молча разглядывало пустой стул и серебряный колокольчик. Потом один из грибов медленно поднялся над столом, и невидимые руки очистили его от налипших хвойных иголок и земли. Потом гриб нарезали на кусочки, и те сами легли в таз. Над столом поднялся следующий гриб.
— Невероятно! — прошептала Му с благоговением. — Давайте попробуем ее накормить. Интересно, пища будет видна, когда она ее проглотит?
— Что может ей помочь снова стать видимой? — не обращаясь ни к кому, спросил Муми-папа. — Может показать ее доктору?
— Не думаю, — возразила Муми-мама. — Я считаю, она невидима, пока сама этого хочет. Туу-тикки сказала, что она любит шпионить. Лучше оставим все как есть.
Так и порешили.
Восточная верхняя комната пустовала, так что Муми-мама постелила Нинни там. Серебряный колокольчик прозвякал вверх по ступеням, напомнив Муми-маме кота, который когда-то жил у них. Рядом с кроватью Нинни Муми-мама положила яблоко и три леденца, поставила стакан сока, как и всем остальным из Муми-семейства.
Потом Муми-мама зажгла свечу и сказала:
— Теперь, Нинни, доброй ночи. Спи. Утром я принесу тебе чай. А если что-нибудь случится, спустись вниз и постучи в мою комнату.
Муми-мама едва расслышала слабый вздох. На кровати появилась вмятина. Муми-мама спустилась вниз по лестнице и, заглянув в свою комнату, достала записки Муми-бабушки: «Безошибочные советы Домашней Хозяйке». Злой глаз. Меланхолия. Холод. Отрицание. Вроде бы, там не было ничего подходящего. Но вот в самом конце записной книжки Муми-мама обнаружила несколько строчек, написанных уже тогда, когда рука у Муми-бабушки уже начала дрожать.