Сказочные повести скандинавских писателей
Синкен Хопп / Туве Марика Янссон
Аннотация издательства: «В издание включены сказочные повести Синкеп Хопп «Волшебный мелок» про удивительные приключения двух друзей Юна и Софуса; Яна Экхольма «Тутта Карлссон Первая…» о лисенке Людвиге Четырнадцатом; веселая история о жителях города Кардамона и трех незадачливых разбойниках, написанная Турбьёрном Эгнером, и три повести финской писательницы и художницы Туве Янссон «Муми-тролль и комета», «Шляпа волшебника» и «Волшебная зима».»
Вступительная статья А. И. Исаевой;
Иллюстрации и оформление Б. А. Диодорова;
Иллюстрации к сказкам «Муми-троллъ и комета» и «Шляпа Волшебника» Т. Янссон.
| Жанры: | Детская литература, Детская проза, Сказка |
| Серия: | Антология детской литературы №1987 |
| Всего страниц: | 164 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1987 |
| Формат: | Полный |
Сказочные повести скандинавских писателей читать онлайн бесплатно
СКАЗОЧНЫЕ ПОВЕСТИ СКАНДИНАВСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ
СКАЗКИ СМЕШНЫЕ И ДОБРЫЕ
В лисьей норе все «по-настоящему». Папаша Лис сидит в «настоящем кресле» — перевернутой старой (видно, выброшенной на помойку) детской коляске, кашу едят из консервных банок, столик сделан из дощечек, прибитых к пню… Помнится, все это уже было когда-то, в детстве, когда мы играли в «дочки-матери» в шалаше. И «живого» человечка мелом на заборе — «точка-точка-запятая!» — кто не рисовал в свое время? И не раздавал бумажки — бесплатные билеты, играя в трамвай, и не находил бесценные находки на берегу — половинку ковша или почти совсем целый башмак без каблука. Когда-то давно, в детстве…
Вы открыли сборник замечательных сказок писателей Скандинавии. «Волшебный мелок», полная юмора и поэзии сказка известной всему миру писательницы Синкен Хопп, и «Люди и разбойники из Кардамона», «веселая история, придуманная поэтом Турбьёрном Эгнером», — переведены с норвежского. Три волшебные повести знаменитой финской сказочницы Туве Янссон, «Муми-троль и комета», «Шляпа Волшебника» и «Волшебная зима», а также написанная Яном Экхольмом «хитрая сказка» «Тутта Карлссон Первая и единственная, Людвиг Четырнадцатый и др.», — переведены со шведского. Это смешные и добрые сказки, и хотя их герои то и дело попадают в драматические ситуации, встречаются с опасностью и преодолевают трудности и препятствия, у читателя подчас возникает странное ощущение, что он, быть может, просто следит за причудливым ходом детской игры. Но одно бесспорно: сказки эти вызывают у каждого, кто их читает, будь то взрослый или ребенок, самые добрые чувства.
Интересное явление наблюдается в наши дни в литературе всего мира: за годы, прошедшие после второй мировой войны, во всех странах появились, словно грибы после дождя, удивительные фантастические книги — вроде бы сказки для детей, но в том-то и дело, что не совсем сказки, и адресованы они, конечно, не только детям, потому что затрагивают, да и по-своему решают, самые существенные, самые злободневные и наболевшие вопросы современной жизни.
Но какие, казалось бы, могут быть сказки в наш век науки и техники, когда у цивилизованных народов не осталось и следа древнего фантастического сознания, одушевлявшего природу с ее грозными явлениями и стихийными бедствиями, наделявшего человеческими образами, языком, мыслями и душой животных, растения и даже сами таинственные силы добра и зла, — в наш век, когда каждый ребенок знает, что «чудес не бывает»? Какие можно сочинить новые сказки со счастливым концом, после того как человечество пережило ужасы фашизма и второй мировой войны, трагедию Хиросимы, когда угроза атомной войны и опасность ядерного взрыва не сняты с повестки дня? Где взять, откуда черпать фантастические образы, к которым и ребенок и взрослый отнесется не как к прекрасным «преданьям старины глубокой», а как к сказке о живой сегодняшней жизни?
В сказке «Пеппи Длинныйчулок» шведской писательницы Астрид Линдгрен, которую все мы давно знаем и любим за ее «лучшего в мире» Карлсона, «сверхсильная» «сверхдевочка» Пеппи поднимает живую лошадь. Откуда берется у Пеппи огромная, сверхъестественная сила? Или, говоря точнее, как возник такой фантастический образ? Его «подсмотрела» писательница у играющего ребенка. Поднимая свою игрушечную лошадь и перенося ее с террасы в сад, ребенок воображает, что несет настоящую живую лошадь, а значит, такой он сильный. Об этом детском самоощущении знал и Маршак — и написал «Великана»:
Воображение ребенка, его игра — неисчерпаемый кладезь для создания фантастического образа. Ведь играющему ребенку, собственно, не нужна даже лошадь — ею может стать для него любая палка. Значит, есть все-таки в нашем цивилизованном обществе «слой населения» — дети, — навечно сохранивший и веру в чудо, и воображение, одушевляющее, очеловечивающее все живое и неживое, по крайней мере в игре. Это открывает колоссальные возможности для рождения современной сказки, и притом самые разнообразные, ибо то, что воображает ребенок, становится в ней комической реальностью, как мы это увидим, например, в сказке «Волшебный мелок». Но, создавая свои образы по законам детской фантазии, автор такой сказки на этом не останавливается. Он ведет своего читателя дальше.
Впрочем, можно ли сказать, что такая сказка — открытие нашего времени? Нет, она имеет свою родословную. И тут нельзя не вспомнить не только английские сказки — «Алису в Стране Чудес» Л. Кэрролла, «Питера Пэна» Дж. М. Барри, «Винни-Пуха» А. Милна, «Мэри Поппинс» П. Л. Трэверс, но и сказки Перро, Гауфа, Гофмана. Не сам ли «Щелкунчик» — настоящий родоначальник литературной сказки этого типа? Детское осмысление событий реальной жизни, связывающее воедино ее явления несколько иной связью, детское сознание, наделяющее игрушки, животных, предметы разными человеческими характерами, исходя из сходства их «внешности» и «поведения» с внешностью и поведением определенных людей, отражение «взрослой жизни» в детской игре — не это ли основа фантастических образов «Щелкунчика»? Не Мари ли, завернувшая в свой носовой платочек щипцы для орехов, родоначальница целой плеяды девочек (да и мальчиков), ставших «родной матерью» (как говорит Карлсон) волшебным персонажам сказки?
