Моим родителям
Благодарности
Большой пасип Джеффи Уэффи Хинчклиффу и Микелу Симику («Мальчику Майки») из «Кылючей упряжи» за то, что согласились выступить в романе и за разрешение перепечатать текст «Песни филона». Также целую Дэвида, Габриэлль, Полу и Пита–Шляпу, моих ангельских соседей по квартире, и, разумеется, моего забойного редактора Майкла Хейуорда и всех на флагмане «Текст Паблишинг» — моего австралийского издателя, равно как и в Галактическом Предприятии, коим является «Бродвей Букс».
* * *
Сегодня моя первая ночь на Земле. Пока ништяк. Вдарила по городу, сходила на сейшен, даже похитила своего первого землянина. Ну да, тебя. Ага, тут у нас целая катастрофа с пришельцами, и ты в ней участвуешь. Как насчет рокенролла?
Я кто? Я Бэби.
Бэби Бэби. Знакомое имя? Услышала в текстах любимого рокешника. Ну, в общем, ты понял. А настоящее имя — думаю, и париться не стоит. Все равно произнести не сможешь. Для этого тебе нужны по крайней мере еще два языка и один комплект дентикул. Ну, зубов. Короче. Ага, Бэби Бэби — это я: суммарная сумасбродка, внезапная внеземлянка, половая бандитка из открытого космоса, будущая рок–звезда, твой личный шофер на трассе в пекло[1]. Вожак стаи[2]. Не всегда смотрю, куда веду, но не отстанешь.
У меня стая–то не сказать, что огромная. Только Ляси, Пупсик и я. Ляси — турбо–девка, в полный рост, оттяжная, всегда не прочь поразвлечься. Уровни энергии у нее, считай, термоядерные. Никогда не знаешь, что она дальше отмочит. Ляси — бабочкино крыло, что порхает по всем вашим теориям хаоса. Пупсик — совершенно другой корявый коленкор. Что–то в ней от панка, в нашем Пупсике, а когда она бесится, легче повеситься. Нас с Ляси держит за глотку намертво. Хотя под всеми этими наездами она довольно славная. Только ей не говори, что я так сказала. Она меня убьет.
Нас сюда занесло сегодня после обеда на «Дочдочи», нашей летающей тарелке. Найти парковку для блюдца в Сиднее — не баран чихнул. Искали столько же, сколько шкандыбали до Земли с темной стороны Луны[3]. Там мы кинули «Мамку». Это наш корабль–носитель.
Посадкой рулила Пупсик. Дома она единственная сдала экзамен на перпендикулярную парковку. Мне прав так и не дали. Я когда сдавала, умудрилась расфигачить три посадочные гондолы двигателя и снести контрольную башню. Экзаменатора тоже чуть не ухайдакала. Не–не, все не так плохо. Он–то просто борг. Ну знаешь — киборг. Его потом затарили новой ряшкой и дрыгалками. А мне водить запретили на всю оставшуюся жизнь. У нефонцев крайне ограниченное чувство юмора.
Нефон? Это планета, откуда мы родом. Только про Нефон и нефонцев не надо меня заводить, ага? Я знаю, что не стоит их чморить все время, но я всегда делаю много того, чего не стоит.
Короче, мы к посадке на Землю подготовились. Перво–наперво применили наши четырехпалые инопланетные ручки к оборотничеству. Нам хотелось принять форму девчонок с Земли. Чтобы в мире натуралов уважали. Ну ты понял — в мире землян. «Натурал» тут что–то другое значит, да? А, ну да. Понимаешь, космос весь такая помойка, что вы хоть Землю и засрали, в сравнении она все равно довольно–таки натуральная. Понял, да? Ладно, короче.
Мы не сразу врубились, как оборачиваться. С первой попытки все вышли похожими на Кита Ричардса[4]. А это страшно. Ага. Но в конце концов справились. Как смогли при сложившихся обстах. С одной стороны, чертовы антенны никак не хотели пропадать. Они, конечно, полезная штука. С другой — короче, сам увидишь.
Надеть нам, как ты понимаешь, было совершенно нечего. Мы поэтому нарыли банок крема «Энигма» на складе спецэффектов на «Дочдочи» и вдарили по центрам потребления. Крем «Энигма»? Это скрыватель. Капелька–другая спрячет тебе прыщик или укус на шее. А если у тебя в такой день по–настоящему волосы не лежат, мажешься весь и пропадаешь совсем. Маскирама. Мы разжились крутым прикидом. Типа вот этой оранжевой мини из ПВХ. Грязная, говоришь, а? В самом деле? Что–то я пятен не заметила. Чего? А, понима–аю. Ебицкий «Транслингатрон». Технологии в лингвочипах за жаргоном никогда не успевают. Значит, грязная? Круто. Короче, Ляси первым делом рванула к вашим классическим джинсам и «бондовым»[5] тишоткам, а Пупсик направилась на Оксфорд–стрит разводить одну точку на кожаные штаны и сапоги. Кроме того, получилось умыкнуть целую гору компактов. Как? Легко. Мы просто взяли стандартный серийный «Цапоматик», ну, знаешь, минимодель, такие в любом супермаркете продаются. Понимаю. В любом супермаркете на Нефоне, короче. «Цапоматиком» чпокаешь все, чего захочешь, и чего бы ни захотел — все твое. Дзынь дзынь! Моментальное удовлетворение. То, что доктор прописал, — розничная атрофия. Чего? Терапия это. Короче.
Ну ты понял. Мы в космолете застряли на целые эоны, и у нас даже покупательского канала не было. Я тебе точно говорю: у нас аж все зудело оторваться. «Мамка» — не самый плохой корабль–носитель, конечно. Но давай смотреть правде в глаза — по сути, это все равно ебицкая жестянка с бустерами. Ляси, Пупсик и я — мы кореша, мы друг друга знаем еще с тех пор, как грибной споре по колено были. Но все равно — засунь нас в летающую жестянку с антеннами на столько времени, и мы друг другу на сиськи наступать начнем.
