2067 год. Весь мир содрогнулся от Хаоса атомной войны. Сотни тысяч смертоносных ракет беспощадно жалили землю, опаляя ее поверхность своим разрушительным дыханьем, выжигая поля, леса и плодородные долины, разрушая почти до основания огромные каменные города и более мелкие поселения, превращая реки, озера и моря в пар. Огненный ад разверзся под небом, наполненным горьким пеплом, и ничто живое не в силах было выжить в нем; органическая плоть таяла, словно воск, в этой пламенной бездне, и не было от дьявольского жара никакого спасения. Миллиарды невинно убиенных душ с дикими криками и протяжным воем скользнули по краю тени в ад, чтобы исчезнуть там навсегда, напитав оплавленную землю своим прахом.
Время словно остановилось, замерло на обожженных часах, и лишь смрадный дым с трудом поднимался в черные низкие небеса, лишенные на века живительной силы настоящего дождя. Земля превратилась в опаленный искореженный кусок камня, и жизнь, казалось, навсегда канула во тьму…
Но это было не так.
Из пепла атомной войны смогли проклюнуться робкие слабые ростки, пусть это и были лишь маленькие крупинки былого, — десятки измученных, одичавших человек на тысячи километров изувеченной поверхности планеты, — но они каким-то чудом смогли пережить страшный Судный день и сплотились в одном лишь стремлении — выжить.
Прошли десятилетия, постепенно сложившиеся в столетия, и вот на руинах бывших городов в толще выжженного камня стали возникать новые поселения обреченных влачить жалкое существование дикарей, вечно бьющихся за кусок вонючей еды или глоток гнилой воды со всеми и против всех.
А по миру — истерзанному, разбитому, лишенному былых сил — уже шествовали странные существа — порождения мрака и радиации, новые демоны — мутанты. И тьма скользила за ними по пятам. И Земля была теперь их домом.
…Так далеко он еще не забирался. До этого времени не было в том нужды. Но сейчас он бежал, скрывался, таился в ночи, уходя от родных катакомб все дальше и дальше. Три дня назад его маленький разведывательный отряд, отправившийся на поиски еды в Серый лес, обогнув Черную топь, вышел на неизведанные поляны и там столкнулся с племенем странных существ, свивших свое логово, напоминающее огромный блестящий шар, среди вздыбленных скал, укрытых фосфоресцирующими, изливающимися фиолетовым светом растениями. Охотники даже не успели ничего понять, как из-за кустов и камней на них с громкими криками и воем обрушились черные твари с узкими приплюснутыми головами, передвигающиеся на многосуставчатых тощих ногах. Их багровые глаза пылали ненавистью и жаждой смерти.
Бой был скоротечен. То оружие, что было в руках у людей, не смогло остановить врага, и воины отступили к лесу. Но избежать смерти удалось лишь ему одному. И теперь он бежал на юг, отдаляясь от становища Тхана, вождя остатков племени Пми, нашедшего убежище в тоннелях глубоко под выжженным когда-то городом. И, видимо, ему уже не суждено вернуться назад к родным стенам.
Неведомые существа оттеснили его от знакомых троп и неумолимо преследовали. Он всеми силами стремился сбросить со следа погоню, но ничего не получалось. И, страшно ругаясь, сжимая в руках ржавый покореженный автомат, собранный из различных трубок и рычагов, он продолжал бегство.
Вот он пересек небольшую поляну, наполненную густым жирным веществом, хлюпающим под ногами, влез на пригорок, оперся спиной о холодный камень скалы и взглянул назад. Там в лабиринтах искореженного камня таились его преследователи. Он различил в лучах тусклой луны, то и дело прорывающихся сквозь толщу ползущих облаков, медленное движение среди острых пиков и, рыкнув от злости, тяжело вздохнул, облизал сухие губы и продолжил свой путь. Враги не отступали, они были уже совсем близко. Назад пути не было. Как и надежды на спасение. Но все, в том числе и жизнь, лишь в его руках и еще может быть в руках древних богов, о которых уже забыл насильно измененный мир.
Спустившись в расщелину, он скатился вниз по тропе и выскочил на гладкий, блестящий в лучах луны косогор, упирающийся в странного вида лес. Высокие искривленные деревья вставали внизу не ровными рядами, яркие зеленые кроны ядовитого цвета замерли в вышине, недвижимые ветром, и смрад разложения витал по округе — жуткий лес радиационной зоны — и не мертвый, но уже и не живой.
Возможно, века назад выжившее в безумной войне высохшее семечко было разбужено и наполнено новой силой пролившимся с мрачных небес радиационным дождем из кислот и металлов. Оно мутировало и превратилось в ядовитый источник. Так возникло много опасных для человека мест на истощенной земле, породивших в свою очередь еще более смертоносных существ, скользящих во мраке ночи, скрывающихся в темноте пещер и ущелий, отвергающих свет и так далекого солнца.
И вдруг он увидел одного из обитателей этих мест. На пне рядом со стволом когда-то рухнувшего гиганта, чья кора почти утратила яркость свечения, сидел сухонький старичок — маленький, невзрачный, в залатанной одежонке и плетеных сандалиях. Кожа его сияла ядовитым зеленым светом, словно наполненная фосфором. На голове у него была странная шапка. Если бы человек видел в своей жизни настоящий живой лес, где поют птицы, шумят на ветру деревья и скрывается в папоротниках и траве мелкая живность, то определил бы ее, как шляпку гриба-боровика, украшенную яркими разводами и звездочками. Осунувшееся уставшее лицо старика украшала большая седая борода, вся в листьях и колючках, а вместо носа — странный нарост темно-черного цвета. Так выглядела раньше еловая шишка.
