ОТ АВТОРА
Now you’re looking for God in exciting new ways
David Bowie “Lucy Can’t Dance”
Попытка написать художественное произведение во втором лице единственного числа
предпринимается не в первый раз. Сам я узнал о том, что это вообще возможно, благодаря
сборнику работ Бориса Дубина «Слово – письмо – литература», в котором среди прочего
отмечается: «…есть, например, экспериментальный роман Бютора «Изменение», именно так,
во втором лице, написанный, но это опять-таки исключение, к тому же крайне редкое…»1.
Затем, воспользовавшись Интернетом, я также отыскал сведения о романах «Человек,
который спит» Жоржа Перека, «Ребенок, которым ты был» Алена Боске, произведении
«Дневник мелкого буржуа между двух огней и четырех стен» Режи Дебре и, конечно, о
романе Итало Кальвино «Если однажды зимней ночью путник», который, как я понимаю,
является образцовым в этом вопросе. Мне не хотелось читать ни одну из перечисленных
работ, потому что к тому моменту я твердо решил написать собственную книгу во втором
лице, и был малодушный страх подпасть под влияние опыта предшественников. Так или
иначе, в результате (и все-таки во время работы над «Понедельником») мне удалось
ознакомиться только с романом Кальвино. Боязнь повториться сразу прошла. Думаю, «Если
однажды зимней ночью путник» и мой «Понедельник» – два совершенно разных
произведения, преследующих совершенно разные цели, и объединяет их разве что
заявленное повествование от второго лица и важная тема книг. «Второе лицо» в литературе
не самый простой метод, но мне кажется, у него есть довольно яркие перспективы. Можно
добиться глубокого, если не абсолютного, погружения читателя в произведение (эффект
компьютерных игр), а какой писатель не мечтает о чем-то подобном?
Москва – 2005
1 Дубин Б.В. Слово – письмо – литература: Очерки по социологии современной культуры. М., 2001. С.376.
Пн.
…уже полчаса ты идешь по незнакомому городу.
Это и не городок даже, а, скорее, заброшенный завод или недействующая
электростанция. Вокруг тебя блочные здания, с пыльными окнами и бетонными стенами,
поросшими травой. Здания грязно-серые. Почти все двери и ворота открыты настежь, но
внутри этих строений ничего нет. Изредка на полу или на дороге ты замечаешь черные,
маслянистые пятна. Наверное, все-таки завод, электростанции ведь не такие. Впрочем,
раньше тебе никогда не приходилось оказываться в подобных местах, поэтому ты не можешь
сказать со всей уверенностью. Где-то вдалеке высятся гигантские трубы. Они не дымят.
От улицы, по которой ты идешь, справа и слева постоянно ответвляются другие улочки,
поменьше. Скорее всего, твоя дорога – главная. «Главная артерия», - зачем-то решаешь про
себя. Крайне утомительно каждый раз вглядываться в эти проулки, но твоя голова
поворачивается рефлекторно. Наверное, ты надеешься кого-нибудь отыскать, хоть одно
живое существо (удивительно: мошкары нет, даже ее), вот и вертишь головой, изучая каждое
ответвление, каждый дом и угол. Но ни души. А все проулки одинаковые, и мусор везде
один и тот же. И все-таки ты упорно идешь по главной улице, никуда не сворачивая –
заводские строения одинаковой высоты никак не закончатся, трубы по-прежнему далеко
впереди. Прошло еще двадцать минут.
Боковые улочки ведут, как тебе кажется, к другим зданиям и выводят на параллельные
улицы. Иногда, далеко на горизонте, ты замечаешь нечто вроде песчаных косогоров или
холмов. Цвет бежевый. Что это за насыпи, понять невозможно – слишком далеко, зрения не
хватает, да и зачем? Ты все идешь вперед, школярски вертишь головой. Ты не чувствуешь
усталости, ноги не ноют, но при этом тебе очень холодно. И холод какой-то необычный.
Ощущение такое, будто он растекся по телу и засел, просто заполнил тебя изнутри и сидит.
А куда же запропастилось солнце? Небо сплошь в пресной дымке.
Вдруг мысль-укол: очень странно, но ты совершенно не помнишь, откуда идешь. Как
тебя сюда вообще занесло? Без сомнения час назад это еще было известно. Более того, час
назад твое движение полнилось смыслом: оказавшись по какой-то причине в заброшенном
городке, ты сознательно выходишь на центральную улицу и идешь именно вперед, никуда не
сворачивая. Нельзя точно сказать, была ли недавно эта заводская территория такой же
безлюдной. Наверное, люди все-таки встречались, говорили с тобой, может, о чем-то
просили – ты не помнишь точно. Но значит ли это, что городок мгновенно опустел? Или тебя
случайно занесло на недействующую территорию? И случайно ли?
Ты не останавливаешься. Не кажется глупым или подозрительным, что прошлое взяло да
и выветрилось из головы – там, скорее всего, не произошло ничего настолько важного,
чтобы паниковать. Ты идешь по главной улице заводского городка и продолжаешь вертеть
головой. По ходу в помещении одного из зданий, прямо около ворот, замечаешь каркас
машины. Он пыльный, помятый, когда-то, возможно, был палевого цвета. Идешь дальше. И
