I.
Создав Вселенную и законы мироздания, в рамках которых ей отныне надлежит существовать и развиваться, Бог приступил к главному Своему творению — Человеку. Так сотворён был Адам.
Первый человек, гласит Книга Бытия, сотворён был по «образу и подобию» Божию. Поверхностный взгляд на идею подобия сотворённого Адама сотворившему его Богу может навести на мысль о некотором терминологическом несоответствии. Вполне очевидно, что в человеческой среде создать нечто себе подобное невозможно (в литературе эта тема наглядно проиллюстрирована историей с творением доктора Франкенштейна), поскольку акт такого рода творчества находится исключительно в компетенции существа более высокого, нежели человек, порядка. Иначе говоря, одно тварное существо путём творческого акта не может воспроизвести другое тварное существо одного с ним порядка. Подобное действие возможно лишь через акт рождения.
Рождение и творчество разделяет непреодолимая пропасть. Идея рождения изначально заложена в законах бытия и регламентируется в первую очередь физиологическими потребностями человека в продолжении рода, неким инстинктом видового и родового самосохранения и самовоспроизведения. Рождение целиком и полностью принадлежит области материального бытия, в рамках которого человек есть лишь представитель одного из великого множества биологических видов, населяющих животный мир Вселенной. Творчество же, напротив, суть процесс исключительно духовного характера, ничем не сдерживаемый, свободный от каких-либо ограничивающих законов и норм, направляемый лишь волевым усилием творца.
Однако следует различать собственно творческий акт и материализацию его в конкретные формы, способными быть воспринятыми органами чувств. Создание книги писателем, музыкального произведения композитором или картины живописцем, безусловно, к творческому процессу имеет самое прямое и непосредственное отношение, однако это только реализация тех неуловимых, порой неосознанных, истинно творческих актов, которые протекают в сокровенных глубинах человеческого духа. Творит дух, и только дух, рука творца лишь воплощает сотворенное духом в материальные носители. К сожалению, реализация творческого процесса в конкретные материальные формы никогда не бывает полной, поскольку материальная природа человека ограничивает его творческий потенциал. Вечно возникают сдерживающие, ограничивающие мотивы, препятствующие воплощению творческого замысла в тот или иной вид носителя.
Впрочем, более глубокий анализ проблемы способен выявить несовершенство не только процесса творческого воплощения, но и собственно творческого акта человеческого индивидуума ещё на стадии духовного его формирования. Иными словами, человек как творец изначально несовершенен. Это объясняется тем фактом, что каждый человек есть синтез двух начал: творческого и тварного. Творческое начало устремляет его в царство гармонии и красоты, в те призрачные сферы высшего бытия, где для человеческого духа открыт океан неограниченных возможностей. Тварность же человека отбрасывает его назад, в «царство психоматериального бытия» (термин Н. Лосского). Первое качество роднит его с богами, второе низводит до уровня животного[1].
Итак, как существо духовное, человек способен творить, однако, как существо тварное, сотворённое, он не в состоянии полностью реализовать своё творчество в том материальном мире, частью которого является. Отсюда и невозможность создать нечто, подобное себе.
Полная реализация Своего творческого потенциала подвластна только Богу. Подобная способность заложена в самой сущности Бога: Его власть творить безгранична, абсолютна, идеальна. Для Бога не существует различий между материальным и идеальным миром: Он также легко творит материальное бытие, как и идеи, оформленные в законы и нормы, согласно которым данное бытие должно существовать во времени и пространстве. Божественное творчество, в отличие от творчества человеческого, не нуждается для своей реализации в материалах или различного рода внешних побудительных мотивах. Неверна также и позиция пантеизма, согласно которой Бог творит мир из Самого Себя. Между Богом и миром, им сотворённым, по учению Н. Лосского, лежит онтологическая пропасть, преодолеть которую невозможно. Бог, согласно Писанию, творит из Ничего. Данный тезис не поддаётся осмыслению, однако не следует забывать, что и Сам Бог — по крайней мере, некоторые аспекты Его деятельности — есть для человека нечто непостижимое, не поддающееся умозрительному и логическому анализу. Принимая Бога как некую надмировую, надзаконную данность, для которой нет ничего невозможного, следует также принять и такой аспект Его божественной деятельности, как способность творить из Ничего[2].
Эта способность есть предмет веры.
Совершенно очевидно, что неограниченные возможности божественного творчества и способности творить из Ничего нуждаются только в одном — в направленном волевом усилии Самого Творца. Отсюда логически следует вывод о возможности сотворения Богом человека по «образу и подобию» Своему.
II.
Тем не менее, подобие сотворённого Адама сотворившему его Богу совсем не означает взаимного тождества. Различные концепции могут интерпретировать идею богоподобия по-разному, внося при этом в решение проблемы определённые крупицы истины, однако в основу любой подобной теории в качестве исходного пункта должен быть положен следующий тезис: Человек не равен Богу. Человек не может быть Богом — в силу своей принадлежности к тварному миру, в силу действия законов бытия, регламентирующих и ограничивающих его существование; наконец, в силу того очевидного факта, что человек как творение лежит по ту сторону «онтологической пропасти» от Бога-Творца. Таким образом, подобие в данном случае не есть тождество или равенство, а лишь похожесть, своего рода неполная, приблизительная, поверхностная копия, неточный слепок. Возникает вполне закономерный вопрос: в чём же именно выражена идея подобия человека Богу? Или, говоря проще, что общего у человека и Бога, в чём то сходство, та общая грань, то сакраментальное единство, что позволило Моисею определить человека как «образ и подобие» Божие? Да и существует ли такое единство?
