- Тесой, жив?
- Жив-жив, - эхо вторило Цою, поднимаясь со дна обрыва, куда спрыгнул искатель, не найдя иного способа спуститься.
- Всио хорошо? - невидимый голос Анны доносился c высоты небес.
- Да, - бодро ответил, а сам, держа в голове число двести одиннадцать, наблюдал, как переломанные кости срастались под липкие звуки и причудливое потрескивание, как кишки окровавленными змеями заползали во чрево. Все это видел не раз, падая и разбиваясь и с большей высоты.
Посмотрел на часы, закрепленные на запястье поверх нарукавника; новенькие совсем, взятые в Резервации Второго Эшелона, только кровью заляпанные. Большим пальцем уцелевшей руки смазал красную жидкость со стеклышка. Пытаясь разглядеть, потянул ближе вместе с конечностью, не успевшей срастись. Не рассчитав сил, вырвал ее из локтевого сустава. Взвыв от боли, вернул обратно, позволив волокнам мышц схватиться и полностью восстановиться.
Запрокинул голову, хрустнув шейными позвонками. Щека дернулась от стрельнувшей боли.
Десять минут адских мук и будет как новый.
Вытащил из кармашка плотного жилета небольшую трубку, полученную от Анны. Раньше, бывало, ранил язык, щеки, а теперь, с ее слов, подобного не повторится.
Прикусил резиновый брусок, сильно стиснув в зубах.
Хруст, - замычал, топя и подавляя крик боли в разбитой грудной клетке, - позвоночник вправился с треском. Каждый вдох пробивал горло изорванным хрипом, и, наконец, дыхание выровнялось - пробитое легкое зажило. Вдыхать чаще не стал, не хотел терять много крови.
Совсем скоро все заживет.
Локтевой изгиб сросся; сжимал и разжимал пальцы рук. Легкое покалывание на кончиках - кровь прилила, - чудесное ощущение, словно касался поверхности льда. Щиплет. Оперся на обе руки, чуть приподнялся. Подтащил оторвавшуюся от удара ногу к тазу; так и билась в конвульсиях. Разорванные волокна мышц наперегонки с кожей принялись жадно срастаться и судороги прекратились. Костюм жалко: вымок в крови, изорвался, железом разил. Крови с литр потерял, разбившись. Хотя, как тут знать: красное смешалось с серым в бурую массу, похожа на грязь. Воды напиться потом, - убережет от обезвоживания, и кровь быстрее восстановится.
- Я готова, - будто отовсюду прозвучала Анна.
- Жди, - освободив рот от трубки, произнес искатель. - Еще минут пять.
- А что там?
Искатель не ответил, лишь зажмурившись, глянул наверх, безмолвно осуждая нетерпение спутницы.
Пепел падал, покидая высоты свинцового неба; крошки летели в лицо, застилая глаза. Бескрайние, немые днем и ревущие в ночи земли Пепелища, скалы, обуглившиеся обрубки сгоревших деревьев - все будто вымазано тленом, состояло из него одного.
- Можно? - настойчиво спросила Анна спустя пять минут и не секундой больше. - Мне не очень хорошо здесь, Тесой.
- Моча с тобой, - напомнил искатель, перекрикивая скалистые выступы, - ничего не бойся.
Осмотрел себя, почти оправился от падения. Еще бы одежку такую найти, чтобы раз и как новая, но такой не бывало, даже в Старом мире.
Послышалось низкое шипение, за ним - тяжелое плюханье, шарканье, - пух-пух, колыхался пепел.
Искатель повернул голову на звук; тучный огнедых выползал из-под толщи тени, что отбрасывали скалистые горы. Огромный ящер, пробужденный запахом человеческой крови, двигался к лежавшему, не успевшему оправиться Цою. Полз, еле волоча грузную тушу, вяло перебирая мощными чешуйчатыми лапами, надувая шипастые мешки у самой челюсти. Цой незаметно опустил ладонь на рукоять Ляли, лежавшую под боком - сжал, выжидая приближения твари. Огнедых скалился, радуясь легкой добыче, осталось поджарить и закинуть в пасть. Мясо - диковинная редкость на Пепелище, а человеческое - подавно.
Раздвоенный, черный от гари язык облизывал зубища, точно ржавые гвозди, криво торчавшие из доски.
Искатель затаился, а когда чудовище подобралось достаточно близко и разинуло пасть, готовое выплеснуть пламя, пронзил клинком ее небо. Молниеносно вогнал какидзаси прямо в мозг - смертельно. Двухсоткилограммовая туша огнедыха повисла на Ляле, точно муха на игле.
Цой выпустил рукоять, и ящер завалился на землю, взбив пепел. Искатель закашлялся, ненароком вдохнув тучу изгари, и продолжал перхать, пока не откашлял наружу всю гарь из едва окрепших легких.
- Уже всио? - обеспокоенно протянула Анна. - Можно?
- Да, да, - тяжело ответил искатель, собираясь подняться. - Готовься.
- Готовиться? - не скрывая волнения, переспросила девушка. - К чему готовиться, Тесой?
Искатель встал. Размял тело. Наклонился несколько раз, уперев руки в бока; вперед, назад, влево и вправо. Суставы и позвонки отозвались хрустом.
- Прыгать готовься, - объявил Цой, глядя наверх.
- Что? Пригать?! Шутишь? Ответа не последовало. Девушка вспомнила: Цой не шутит. Попросту не умеет. Говорил на полном серьезе. - Не стану я пригать, - решительно заявила Анна, понимая, что, наверное, придется. Но мыслей о прыжке принять не могла. - Я не ти, я жи разобьюсь насмерть.
- Нет, - голос искателя доносился со дна, - тут метров пятнадцать, не переживай. Насмерть не получится, точно тебе говорю. Я поймаю.
- Точно поймаешь, Тесой?
