Зверь - [15]

Я покачала головой.

— Их мать — Кэнди, иногда она злится и некоторое время не привозит их, или они

приезжают в гости, но только на одну ночь или даже на несколько часов.

— Хорошо, если я поговорю с твоим отцом, и мы договоримся на счет всего этого,

— с нажимом произнес он. — Это сработает? Если все получится, ты захочешь остаться

со мной?

— Если бы у меня была возможность остаться жить с тобой, а не со своим отцом, и

все еще ходить в колледж, не убирать его дом и продолжать видеть своих сестер, а также

защищать их? Конечно. Я хотела бы жить с тобой.

Единственный.

Бл*дь.

Шанс.

27

— Правильно. Хорошо. Я позвоню ему.

— Зачем? — спросила я.

— Что ты имеешь в виду?

— На кой хрен тебе это нужно? Что ты с этого поимеешь? Ты можешь прекрасно

готовить и убирать сам, я видела, как ты это делал. Ты, бл*дь, так же, как и я, не так уж и

занят, чтобы быть не в состоянии заниматься домашними делами, так что... что-то не

сходится. Ты планируешь продать меня на органы? Или что?

Он потер заднюю часть шеи одной рукой, пока вторую удерживал на руле.

— Ты видела их, когда мы вошли в магазин, Табита.

— Видела что?

— Взгляды, — сказал он, прозвучав разочарованно. — Ты видела, как вздрогнула

кассирша, когда я направился к ее ленте, ты видела, как женщина откатила тележку

подальше от меня, потому что в ней сидел ребенок.

— Ну да, ты ростом почти семь футов, и это пугает людей, — произнесла я.

— Вот почему я хочу, чтобы ты жила со мной, — сказал он. Зверь стукнул по рулю,

словно привлекал мое внимание. — Потому что ты думаешь, что люди боятся меня из-за

моих габаритов, а не потому, что я чертов урод со шрамами, которые покрывают все мое

тело.

— Ох.

— Да. Ох.

— Ты уверен, что это шрамы? — спросил я. — Я действительно не замечала их. Я

имею в виду, что они выглядят болезненными, но...

Его взгляд смягчился, когда он посмотрел на меня, прежде чем снова обратить

внимание на дорогу.

— Знаешь, я всегда был высоким и много работал, прежде чем получил свои шрамы.

Люди дразнили меня, спрашивая, как там погода наверху. После того, как появились

шрамы... ты одна из немногих людей, кто заговорил со мной без жалости или отвращения.

Знаешь, что? Я ненавижу это.

Я была слишком занята, утопая в жалости к себе, чтобы тратить ее на других людей.

И тут не было ничего хорошего. Это было не тем, чем стоило гордиться. Просто еще одна

причина возненавидеть себя.

У меня не хватило смелости сказать ему, что я была просто бессердечной сукой.

— Я одинок, — сказал он очень тихо. — Я очень, очень одинок, Табита. Ты

разговариваешь со мной, ты видишь меня таким, какой я глубоко в душе, без шрамов, и я

не хочу потерять тебя.

Я не знала, что ему ответить, поэтому промолчала.

28

— Кроме того, ты мне нравишься. Ты умная и забавная, ты играешь со мной в

видеоигры, а еще отлично готовишь... если бы я мог, то пригласил бы тебя на свидание.

Ты, правда, мне нравишься.

Я нравилась ему?

Это мысль напугала меня до усрачки. Если я ему понравилась, то, вероятно, он

захочет прикоснуться ко мне, и дело не в случайном соприкосновении наших рук. Зверь

может захотеть меня трахнуть. И я не смогу остановить его, если мужчина соберется

сделать это.

Думаю, что несколько лет назад, узнай я, что понравилась ему, то была бы так

чертовски счастлива. Если быть честной, то его широкие плечи, яркие глаза и мощная

челюсть казались мне красивыми. Заполучить красивого хорошего парня казалось мне

несбыточной мечтой.

К сожалению, то время, когда я еще надеялась, прошло.

— Ох, — опять произнесла я.

— Я не приглашаю тебя на свидание, — быстро сказал он, — и если ты переедешь

ко мне, то я не жду от тебя... ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Я бы никогда не

потребовал от тебя секс. Я не собираюсь причинять тебе боль, ладно? Я не смогу.

Я фыркнула.

— Ты можешь.

Когда я увидела, как его лицо исказилось от боли, то пожалела, что не могла забрать

свои слова обратно или отреагировать иначе.

Я не пыталась высказаться о нем, как о человеке, дело было в его габаритах и в том,

что он мужчина. Зверь был связан со многими людьми, которые, как я знала, могли

причинить мне боль. Которые уже ее причинили.

Я не думала, что могла причинить боль ему.

После того, как оставшаяся часть нашего пути до его дома прошла в тишине и

печали, я предположила, что идея меня и моего переезда к нему была полностью

отброшена. Какой человек все еще хотел бы этого?

Тем же вечером, когда я уже направлялась в свою постель, он снова окликнул меня.

— Табита?

На мгновение я усомнилась в том, что он собирался спросить, но потом вспомнила

наш вечерний ритуал.

— Ты могла бы дать показания против своего отца?

— Нет, Зверь.

Он позволили моему ответу осесть между нами, и я ушла.

Спустя две недели и двое долгих выходных, на протяжении которых я не видела

своих сестер, поздно ночью пришел отец. Я находилась на ярко освещенной кухне его

дома. Он взглянул на меня, а потом посмотрел на плиту и посудомоечную машину.