Золотые патроны - [15]

Шрифт
Интервал

Уже один за другим стали возвращаться с границы солдаты, замерзшие, облепленные снегом, а те, чьего звонка ждал Юдин, молчали.

Капитан поднял заставу: старшину Патрикеева с солдатом послал на пост наблюдения, чтобы они периодически взрывали гранаты, пускали ракеты и давали очереди из автоматов; всех остальных, определив каждому маршрут, Юдин повел искать пропавших пограничников, наметив пунктом сбора для всех пост наблюдения. Решение рискованное: могли и те, кто шел на поиск, сбиться с пути, но другого выхода не было — те двое, быть может, нуждаются в немедленной помощи.

Когда пограничники, принимавшие участие в поиске, никого не обнаружив, стали сходиться к посту наблюдения, их встретил старшина: «Нашли пропавших. Ефрейтор Федосеев заметил следы, догнал наряд и привел его на заставу».

Виновники ночного переполоха рассказали, что, когда начался шторм, они решили выйти к посту и оттуда позвонить на заставу, но потеряли ориентировку, попали в какую-то лощину, пошли по ней, надеясь, что она выведет их или к морю, или к реке. Они действительно вышли по лощине к речке, однако не заметили этого и могли уйти далеко в глубь тундры, но тут их нагнал ефрейтор Федосеев.

Ефрейтор Федосеев ходил в героях, да и как же иначе: он в такую погоду заметил следы («хороший следопыт»), не побоялся отклониться от определенного маршрута, не побоялся, что заблудится сам («отлично знает участок»), не думал Федосеев о себе, он думал о товарищах — такого мнения были все на заставе, об этом говорили вслух. Юдин объявил ефрейтору благодарность. Федосеев принял благодарность как должное.

Не только в ту ночь отличился Федосеев, он всегда был на виду — выступал на собраниях с предложениями о том, куда и когда целесообразней высылать наряды, чтобы охрана границы была надежней: он критиковал даже своих друзей за промахи в службе.

И такой человек вдруг высказался явно легкомысленно.

Юдин удивился бы еще сильней, если бы знал мысли Федосеева. Тот был уверен, что больше ничего с судна не выпустили и что рисковать сейчас просто бессмысленно. Он, основываясь на опыте службы, считал свой вывод верным, а капитана обвинял в чрезмерной подозрительности.

Поддержал его и рядовой Захарченко. Часто начальник заставы поднимал по тревоге кого-либо из пограничников, сообщал данные по обстановке. Солдаты после этого или бежали по тропе к месту, указанному капитаном Юдиным, либо спешно выходили в море на катере, но всегда тревога оказывалась ложной. Молодому солдату рассказывали о том, как задерживали нарушителей, находили листовки, но он не видел этого сам, поэтому, хотя и верил, все же, когда возвращался усталый на заставу, не обнаружив никого и ничего, думал: «Зря капитан гоняет!»

У Юдина сейчас и не было возможности вдумываться в причины, побудившие Федосеева высказать неприемлемый вариант действия, присмотреться, как остальные солдаты реагируют на это предложение, — слова ефрейтора не только удивили Юдина, но заставили задуматься и о другом: правильно ли поступил он, Юдин, приняв решение продолжать осмотр островов. Теперь Юдин точно знал, что до начала шторма осмотреть два оставшихся острова они не смогут; и, хотя он принял решение продолжать идти по намеченному маршруту, сомнение у него все же было; теперь он стал взвешивать все «за» и «против». Юдин хорошо осознавал, что необходимо возвращаться к причалу и также необходимо убедиться, нет ли кого на оставшихся без осмотра островах. Первые подозрения после доклада поста наблюдения подтвердились: в катере лежит контейнер с листовками; а может, листовки только для отвода глаз, может, главный объект — маяк? Он, начальник заставы, обязан убедиться, что никто не высажен. Для этого он послал по берегу наряды, а сам вышел в море. Он обязан осмотреть все острова! Вместе с тем Юдин знал, что на малом катере запрещается выходить в море, если волнение его больше четырех баллов. Оправдан ли риск? Кто ответит на такой вопрос, кто определит меру того, когда риск необходим, а когда бесцелен.

При северо-западном ветре нечего и думать о заходе в реку, к причалу, — очень опасно. Левый берег пологий, и волны беспрепятственно катятся с моря и разбиваются о правый — отвесный, гладкий и высокий. Катеру придется идти вразрез ничем не сдерживаемых волн, мотору может оказаться не под силу перебороть их, и катер разобьет о гранит. Однажды такое несчастье едва не случилось.

…Прошло месяца два, как Юдин принял заставу. Он часто выходил в море, чтобы изучить участок, несколько раз ему уже приходилось укрываться от шторма в губах, и Юдин уже начал считать себя настоящим моряком. Как-то раз, во время одного из выходов, их застал в море шторм. Ветер подул с северо-запада, поднял волну баллов на шесть, и старший моторист (катер тогда водил ефрейтор Лоненко) предложил уйти по волне в губу Крестовую, которая находилась за рифовым мысом, но Юдин посчитал это предложение недостойным моряка и приказал идти к причалу. Лоненко подчинился.

Во время захода в устье Лоненко вел катер как можно ближе, насколько позволяла глубина, к пологому берегу, и только это спасло их от гибели. В самом устье крутая волна развернула катер и понесла на каменную стену правого берега, но не швырнула о гранит — Лоненко успел включить задний ход, и катер остановился метрах в десяти от скалы. Мотор работал на предельных оборотах, катер дрожал как в лихорадке, но выйти из устья реки не мог. Сколько времени коричневая стена стояла перед глазами капитана Юдина: то, когда набегала волна, приближаясь совсем близко, то, когда волна спадала, немного удалясь, — сколько времени десяток метров отделяли и катер, и команду от гибели, Юдин ни тогда, ни после сказать не мог. Он хорошо запомнил лишь высокую, отполированную волнами, без единой трещины коричневую скалу, запомнил напряженную дрожь катера и тот момент, когда, наконец, катер пересилил ветер и волны и медленно-медленно начал отходить от берега в открытое море. Они прошли тогда мимо Вторых песков, большой участок пологого берега на правом фланге заставы, обогнули рифовый мыс, который начинался сразу же за Вторыми песками, и зашли в губу.


Еще от автора Геннадий Андреевич Ананьев
В шаге от пропасти

Со времен царствования Ивана Грозного защищали рубежи России семьи Богусловских и Левонтьевых, но Октябрьская революция сделала представителей старых пограничных родов врагами. Братья Богусловские продолжают выполнять свой долг, невзирая на то, кто руководит страной: Михаил служит в Москве, Иннокентий бьется с басмачами в Туркестане. Левонтьевы же выбирают иной путь: Дмитрий стремится попасть к атаману Семенову, а Андрей возглавляет казачью банду, терроризирующую Семиречье… Роман признанного мастера отечественной остросюжетной прозы.


Орлий клёкот. Книга 3 и 4

Второй том посвящен сложной службе пограничников послевоенного времени вплоть до событий в Таджикистане и на Северном Кавказе.


Жизнью смерть поправ

Самая короткая ночь июня 1941-го изломала жизнь старшего лейтенанта Андрея Барканова и его коллег-пограничников. Смертельно опасные схватки с фашистскими ордами, окружающими советских бойцов со всех сторон, гибель боевых друзей… И ещё – постоянно грызущая тревога о жене и детях, оставшихся в небольшом латвийском посёлке, давно уже захваченном гитлеровцами… А ветерану Великой Отечественной Илье Петровичу опасности грозят и в мирной жизни. Казалось бы, выхода нет, но на помощь бывшему фронтовому разведчику приходят те, ради кого он был готов отдать жизнь в грозные военные годы.


Грот в Ущелье Женщин

Тяжела служба на Дальнем Севере, где климат может измениться в любую минуту, а опасность поджидает за каждым углом. А тут ещё летят над приграничной зоной загадочные шары-разведчики… Но капитан Полосухин, старший лейтенант Боканов, капитан третьего ранга Конохов и их боевые друзья делают всё, чтобы исполнить присягу на верность Отечеству, данную ими однажды.


Князь Воротынский

Известный историк Н.М. Карамзин оставил потомкам такое свидетельство: «Знатный род князей Воротынских, потомков святого Михаила Черниговского, уже давно пресекся в России, имя князя Михаила Воротынского сделалось достоянием и славою нашей истории».Роман Геннадия Ананьева воскрешает имя достойного человека, князя, народного героя.


Орлий клёкот. Книга первая

Великая Октябрьская социалистическая революция и гражданская война нашли свое отражение в новом романе Геннадия Ананьева, полковника, члена Союза писателей СССР. В центре внимания автора — судьбы двух семей потомственных пограничников. Перед читателем проходит целая вереница колоритных характеров и конфликтных ситуаций.Книга рассчитана на массового читателя.


Рекомендуем почитать
Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».


Эскадрон комиссаров

Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.


Обвал

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Английский юмор

В сборник «Английский юмор» включены юмористические рассказы видных английских писателей.Герберт Уэллс (1866–1946) — автор известных фантастических романов и публицист. Был два раза в Советском Союзе, встречался с В. И. Лениным и А. М. Горьким.Томас Харди (1840–1928) — писатель-реалист и поэт. Написал много романов (некоторые из них переведены на русский язык), а также ряд рассказов из крестьянской жизни.Уильям Ридж (1860–1930) автор нескольких романов и сборников рассказов.Кеннет Грэхем (1859–1932) — писатель-юморист.


Загадка «Приюта охотников»

Повесть «Загадка „Приюта охотников“» основана на реальных событиях, свидетелем которых автор был во время службы за рубежом. Она рассказывает о славных делах наших войсковых разведчиков, пресекающих попытки недобитых гитлеровцев избежать возмездия, скрыть свое кровавое прошлое, чтобы иметь шанс в будущем продолжить шпионско-диверсионную деятельность против СССР.


Бессмертие

Ирина Николаевна Левченко родилась 16 марта 1924 года в г. Кадиевка Луганской области.С июля 1941 года по январь 1969 года она служила в рядах Советской Армии. В годы Великой Отечественной войны участвовала в боях на Западном, Крымском, 2-м и 3-м Украинских и на 2-м Белорусском фронтах. Имеет несколько ранений. Награждена десятью правительственными наградами.Член КПСС с февраля 1943 года.В 1963 году вышла первая книга И. Левченко «В годы Великой войны», а в 1967 году издательство «Молодая гвардия» выпустило эту книгу в значительно дополненном и расширенном варианте под названием «Повесть о военных годах».И.


По следу

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.