Зимние праздники. XIX - начало XX в. - [43]
В эту же ночь можно увидеть ведьм и волшебников, проносящихся по воздуху на помеле или скачущих вдоль дороги на черных, как туча, конях на сборище ведьм.[218]
Чтобы защитить людей и все их достояние от нечистой силы, и зажигали костры. В Абердиншире еще в недалеком прошлом накануне Хэллоуен группы парней ходили по домам селений, собирая топливо для костров. Возле каждого дома они останавливались и произносили свою обычную формулу: «Дайте нам торфа, чтобы сжечь ведьму».[219]
Древний обычай «сжигания ведьмы» сохранялся длительное время и в других местностях Шотландии. Так, в селении Бельмораль в ночь под Самхейн члены местного клана, выстроенные в боевом порядке и под предводительством волынщиков, направлялись к заранее подготовленному костру. Позади колонны в небольшой тачке везли чучело, изображавшее старую женщину или ведьму, называемую по-гэльски шэнди дан (Shandy Dann). Около костра все останавливались, и при полном молчании толпы оглашался обвинительный акт, приговаривавший ведьму к сожжению. После этого с шумом и гиканьем, под улюлюканье всей толпы, тележку с ведьмой опрокидывали в костер.[220]
Фрэзер подобные обряды связывал с религией умирающего и воскресающего бога. Ритуал умерщвления божества растительности, по его мнению, нужен был для того, чтобы вызвать воскрешение этого божества и вместе с ним возрождение всей природы.[221]
Вторым широко распространенным обычаем накануне и в день Хэллоуен были процессии ряженых (guiser). Обычай ряжения был известен у всех народов Британских островов и совершался в течение всего периода зимнего календарного цикла праздников. Однако рождественские маски несколько отличались от маскарадных костюмов праздника Самхейн. Если под рождество ряженые ходили с пением христианских песен и исполнением сцен из Библии, то на праздник 1 ноября в масках и действиях ряженых не было никаких христианских элементов. Некоторые исследователи полагают, что ряженые на Самхейн являются прямыми преемниками масок древнего друидского праздника: целью такого переодевания было спрятаться за масками от духов умерших, которые могли причинить вред людям.[222]
Позднее, в XVIII–XIX вв., гротескные маски и фантастические одеяния ряженых представляли собой те сверхъестественные создания, которых, по поверьям, было так много в эту таинственную ночь: феи, ведьмы, гномы, тролли, эльфы. Вместо масок некоторые из ряженых просто чернили свои лица. Ряженые ходили по улицам селения, пели новогодние песни, пугали прохожих и просили продовольствия для своего новогоднего вечера. В некоторых более глухих местах Хайланда и на островах процессии молодых людей в фантастических масках можно увидеть и сейчас на улицах селения 1 ноября. На Шетландских островах их предводитель называется скадлер (skuddler). Все участники процессии носят высокие шляпы, сплетенные из соломы и украшенные лентами, а их лица скрыты за фантастическими масками ведьм, колдунов или за вуалями. Один из компании несет мешок, сшитый из шкуры овцы. Они ходят от дома к дому, поют и танцуют, и приношения в виде лепешек, вяленой баранины, колбасы складывают в мешок. На следующий вечер устраивается молодежная вечеринка.[223]
Но в большинстве местностей ряжение уже давно перестало быть торжественным обрядом, оно превратилось в детскую игру, развлечение. Когда наступает темнота, в канун праздника на улицах ирландских и шотландских деревень появляются процессии детей. Они одеты в маскарадные костюмы и несут на высоких палках фонарики, сделанные из репы, или факелы. Дети ходят от дома к дому, распевая традиционные стихи. Их оделяют яблоками, орехами, мелкими монетами.
По-видимому, из обычая процессий ряженых в более позднее время возникла традиция устраивать в эти дни в университетах, клубах и частных домах маскарады. Среди масок особенно много бывает различных фантастических существ — «зеленых леди», ведьм, леших, домовых и пр.
Старая связь праздника с мрачными, темными силами подземного мира нашла отражение в своеобразных украшениях тортов и кексов, изготовляемых по всей Шотландии кондитерами специально к этому дню. Торты обычно покрываются лимонной сахарной глазурью, на которой кремом или шоколадной глазурью изображаются силуэты ведьм на помеле, черных котов, сов, летучих мышей, жаб и прочих неприятных существ.[224]
В средние века на Самхейн пекли особые обрядовые хлебцы, из них особенно были распространены у шотландцев и ирландцев лепешки Самхейна (Bannock Samhyinen). Они имели различную форму: иногда — треугольную, иногда — длинную прямоугольную, но чаще встречались большие плоские круглые лепешки, испеченные из овсяной муки и покрытые заварным кремом. 1 ноября пастухи размалывали одну такую лепешку и бросали ее через плечо, чтобы сохранить скот от нападения волков, лисиц и орлов.[225]
В обрядовой пище праздника большую роль играли также овощи (особенно репа) и фрукты (главным образом яблоки). Груды яблок и орехов выставляются и поныне к этому празднику в витринах продовольственных сельских и городских магазинов. Кондитерские изделия украшаются сделанными из сахара и марципана репами, яблоками, орехами. К этому дню заканчивали сбор урожая фруктов и овощей и начинали запасать провизию на зиму.
Монографическое исследование посвящено описанию и разбору традиционных народных обрядов, праздников, которые проводились и в настоящее время проводятся в странах зарубежной Европы, В книге показывается история возникновения и формирования обрядности, ее социальная сущность, выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп.
Монография — четвертый, последний, выпуск серии «Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы». В нем освещается история происхождения и развития обычаев и обрядов в странах западной Европы, показываются исторические корни основных календарных праздников, описываются ритуалы этих народных празднеств — развлекательные, игровые моменты и т. д.
Книга представляет собой монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в. выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения европейского материка или религиозных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.