«Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы» - [275]

С. 421 – Я купил у Александра на Невском… Тристана Корбьера. – Знаменитый магазин “Александр” располагался в Петербурге по адресу: Невский проспект, д. 11. Название духов “Коти” (Coty) происходило от псевдонима их создателя, парфюмера Франсуа Коти (François Coty; наст. имя – Франсуа Спотюрно; фр. Joseph Marie Francois Spoturno). Шоколадная фабрика “И. Крафт”, при которой имелась кондитерская, располагалась по адресу: ул. Садовая, д. 5. Единственная книга стихов французского “про́клятого поэта” Тристана Корбьера (Tristan Corbière; 1845–1875) “Les Amours jaunes” (“Желтая любовь”) вышла после его смерти и потом многократно переиздавалась.

С. 422 – Возвращаясь из Парижа домой… – …оставаться с ним с глазу на глаз. – 2 мая 1910 г. Ахматова и Гумилев отправились в свадебное путешествие в Париж. В начале июня они вернулись обратно в Петербург. В поезде с ними действительно ехал Маковский:

“Я встретил молодых тогда в Париже. Затем мы вместе возвращались в Петербург.

В железнодорожном вагоне, под укачивающий стук колес, легче всего разговориться «по душе». Анна Андреевна, хорошо помню, меня сразу заинтересовала, и не только в качестве законной жены Гумилева, повесы из повес, у которого на моих глазах столько завязывалось и развязывалось романов «без последствий», – но весь облик тогдашней Ахматовой, высокой, худенькой, тихой, очень бледной, с печальной складкой рта, вызывал не то растроганное любопытство, не то жалость” (220, с. 210).

Сравните также о Маковском в записных книжка Ахматовой: “…развязность его не имеет предела” (143, с. 342).

С. 422 – Нет, собственной собаки у нее не было. – У Гумилева и Ахматовой, когда они жили в Царском Селе, была собака – бульдог Молли, упоминаемая, например, в дневнике Кузмина (188, с. 332). Сравните также в письме Гумилева к Ахматовой от 16 июля 1915 г.: “Целую тебя, моя Аня, целуй маму, Леву и всех; погладь Молли” (123, т. 8, с. 189).

С. 422В деревне у нас, в Слепневе… – Слепнёво – деревня в Бежецком уезде Тверской губернии, в которой располагалась родовая усадьба семьи Гумилевых.

С. 422Зато у Анны Андреевны… – Как мой розовый друг – какаду… – Речь идет о стихотворении Ахматовой 1911 г.:

По аллее проводят лошадок

Длинны волны расчесанных грив.

О, пленительный город загадок,

Я печальна, тебя полюбив.

Странно вспомнить: душа тосковала,

Задыхалась в предсмертном бреду.

А теперь я игрушечной стала,

Как мой розовый друг какаду.

Грудь предчувствием боли не сжата,

Если хочешь, в глаза погляди.

Не люблю только час пред закатом,

Ветер с моря и слово “уйди”.

(23, с. 56)

Сравните с воспоминаниями А.А. Гумилевой об одном из возвращений Гумилева из Африки: “Привез Коля и красивого живого попугая, светло-серого с розовой грудкой” (137, с. 73).

С. 422–423 – А когда, – спрашиваю я… – …советовал вовсе отбросить. – Три номера “двухнедельного журнала литературы и искусства” “Сириус”, в редакцию которого вместе с Гумилевым входили художники М.В. Фармаковский (на его средства журнал издавался) и А.И. Божерянов, вышли в Париже в январе – начале апреля 1907 г. Журнал прекратил свое существование в первую очередь из-за того, что Гумилеву не удалось привлечь к участию в нем хоть сколько-нибудь значительных писателей. Поэтому ему приходилось пополнять портфель “Сириуса” не только своими произведениями, но и своими же произведениями, подписанными двумя псевдонимами: “Анатолий Грант” и “К-о”. 24 марта 1907 г. Гумилев признавался в письме к В. Брюсову: “Вам я открою инкогнито: Анатолий Грант – это я. Что же мне было делать, если у нас совсем нет подходящих сотрудников. Приходится хитрить, и истина об Анат<олии> Гранте – тайна даже для моих компаньонов” (299, с. 432). Подробнее о “Сириусе” см.: 259, с. 310–316.

Дебют Ахматовой в печати состоялся во втором номере журнала, где на с. 8 было опубликовано следующее ее стихотворение, подписанное “Анна Г.”:

На руке его много блестящих колец,

Покоренных им девичьих нежных сердец.

Там ликует алмаз, и мечтает опал,

И красивый рубин так причудливо ал.

Но на бледной руке нет кольца моего,

Никому, никогда не отдам я его.

Мне сковал его месяца луч золотой

И, во сне надевая, шепнул мне с мольбой:

“Сохрани этот дар, будь мечтою горда”.

Я кольца не отдам никому, никогда.

(23, с. 273)

С. 423Ахматовой она стала позже… – Были редкостью подарки… – Речь идет о прабабушке Ахматовой – Прасковье Федосеевне Ахматовой (в замужестве Мотовиловой, умерла в 1837 г.). По семейной легенде, род Ахматовых происходил от хана Золотой Орды Ахмата, убитого 6 января 1481 г. Эта легенда и отразилась в стихотворении Ахматовой 1917 г., которое цитируется в комментируемом фрагменте (в нем говорится уже о бабушке поэтессы – Анне Егоровне Мотовиловой, 1817–1863, в память которой Ахматова была названа):

Мне от бабушки-татарки

Были редкостью подарки;

И зачем я крещена,

Горько гневалась она.

А пред смертью подобрела

И впервые пожалела,

И вздохнула: “Ах, года!

Вот и внучка молода!”

И простивши нрав мой вздорный

Завещала перстень черный.

Так сказала: “Он по ней,

С ним ей будет веселей”.

(23, с. 180–181)

Сравните также в автобиографическом очерке Ахматовой “Начало”: “Назвали меня Анной в честь бабушки Анны Егоровны Мотовиловой. Ее мать была чингизидкой, татарской княжной Ахматовой, чью фамилию, не сообразив, что собираюсь быть русским поэтом, я сделала своим литературным именем” (27, с. 269). На самом деле Прасковья Федосеевна Ахматова была не татарской княжной, а потомственной русской дворянкой.