Жизнь на двоих - [16]
Лифчик летит куда-то вслед за рубашкой.
А потом — ты… ласкаешь мою грудь. Точно знаешь, как нужно это делать. Где нежно, где — сильнее. Где — погладить, где придавить, где ущипнуть, сжать, оттянуть.
С ума схожу. Девочка моя, как же нас… Отвожу твои руки — силы нет терпеть больше.
— Раздевайся, — хриплю.
Спортсменка моя… Лежа на спине, со мною, почти сидящей на тебе верхом, прогнувшись, умудряешься в две секунды стянуть с себя все, что выше талии.
Теперь моя очередь любоваться тобою. Размер скромнее, но все равно — очень красиво. Никогда бы не подумала, что буду находить волнующим вид чужой женской груди. Оказывается — безумно волнующе. Особенно когда эта самая женщина, а точнее — девушка, лежит под тобой, дышит прерывисто, ее красивая грудь часто вздымается, а сама она смотрит на тебя… нежно и обжигающе одновременно. Наклоняюсь к тебе, наши груди соприкасаются, соски трутся друг о друга, башню сносит так, что держись, но… Умудряюсь снова начать целовать тебя. Сходя при этом с ума от того, что касаются не только языки и губы. Кожа к коже, руки, плечи, тонкие ключицы. Твои пальцы беспорядочно мечутся по моей спине. Кожа под пальцами — горячая, язык твой и губы — обжигают, воздух, который втягиваю со свистом — и тот пышет жаром. Дышится с трудом. И хочется… Знать бы — чего.
Я же прямолинейна и не особо стыдлива. А еще — мастер задавать не к месту дурацкие вопросы.
— Даря… — глажу дрожащими пальцами плечо. И выдыхаю тебе в ушко: — Ты знаешь, что делать… дальше?
Руки твои замирают. Тихий нервный смешок.
— По-моему…очевидно.
— Неочевидно. Ты… мммм… делала это… раньше… с кем-то? — понимаю, что ответ на этот вопрос мне остро, жизненно необходим. И вовсе не потому, что мне неочевидно, что делать дальше.
Молчишь. Убиваешь меня этим молчанием!
— Мы же говорим о … То есть… парней… не считаем?
— Не считаем! — да хрен с ними, с парнями!
— Тогда — нет, — шепчешь тихонько мне на ушко, шевелишь дыханием волосы. — Никого. Всегда — только ты. Я вообще, до тебя, и не подозревала… — Вздыхаешь. — Короче, Лер, я — девственница, наверное. В этом смысле.
Облегченно выдыхаю.
— Девственница… Какая прелесть. Я вот — тоже. В этом смысле. И что нам делать?
— Вариантов нету…
— Вариантов масса, Даречка, — даже в такой ситуации умудряюсь подкалывать тебя. Продолжаю шепотом на ухо: — Можно… пальцами. Можно — губами. Или… языком. Или — всем вместе. А еще, вроде бы, есть игрушки всякие…
— Лера-а-а-а-а, — стонешь ты подо мной. — Мне все равно… Лишь бы любить тебя.
Как скажешь, милая…
Твои джинсы сверх ожидания легко поддаются натиску моих дрожащих пальцев, шорох ткани вдоль твоих ног — и они тоже летят на пол.
— Даринка… — я подтягиваюсь к тебе наверх, но ладошка моя ложится, неудержимо ложится на влажное кружево, — не верю своим глазам. У тебя кружевное белье?
— Единственные… — задыхаясь, отвечаешь ты. — Случайно… Остальное в стирке просто…
— Откуда? — играю с краем твоих кружевных шортиков, офигенно красивых, белеющих в темноте.
— Ира… подарила…
— Кто такая Ира? — палец мой забирается под кружевной край.
— Костина… жена…
Костя — это твой старший брат, тогда — ладно, Ире — можно.
— Передай Ире — у нее очень хороший вкус, — отодвигаю край и пальцы мои… погружаются в тебя. В теплую влажную мякоть…
— Дарька, Дарька… — шепчу, чтобы не потерять себя в этой реальности.
— Что? — всхлипываешь ты.
— Потоп, Даря, потоп, — двигаю осторожно пальцами, умирая от нежности и мягкости под ними. — Ты всегда такая… влажная?
— Когда с тобой — да…
— Ты первый раз со мной.
— Нет… ты давно со мной… Но так, как сейчас — в первый раз…
Задыхаюсь от щемящей нежности. Сколько же тебе пришлось ждать… Сколько терпеть… Бедная моя.
Шепчу тебе что-то бессвязно-ласковое, дышу часто вместе с тобой. И глажу тебя ставшими вдруг невероятно нетерпеливыми и жадными до ласк пальцами. Надо бы стащить с тебя эти красивые шортики, да вот сил убрать оттуда свои пальцы — нету.
А потом… Нежное и мягкое под моими пальцами стремительно становится крепким и горячим, толкается в кончики пальцев, я глажу тебя резче, сильнее…
Ты бьешься мне в пальцы там, внизу. И здесь, наверху, на твоей шее — здесь мне стучит азбуку Морзе в губы твой сумасшедший пульс. И еще — прямо мне в грудь колотится твое сердце. И хриплый, сквозь прикушенную губу, стон. Да, хорошая моя, да… Я счастлива.
Наконец-то осторожно убираю свои пальцы, незаметно вытираю их о простынь. Я еще неопытная, не знаю, что и как правильно делать. Это потом, позже, я буду демонстративно, у тебя на глазах, слизывать со своих пальцев… тебя. Пока же — такое просто не приходит мне в голову.
Тихонько обнимаю тебя за плечи, ты в ответ — крепко прижимаешь меня к себе. Лежим так какое-то время молча. Хорошо необыкновенно.
— Лерочка… — ты первая нарушаешь молчание.
— Что?
— Девочка моя, — шепчешь чуть хрипло, — Лерочка моя.
Улыбаюсь, хотя ты и не видишь. Мне нравится, как это звучит.
— Лер, — прижимаешь меня к себе еще крепче, — если завтра… я не выдержу, если ты… — сбиваешься, всхлипываешь. И неожиданно: — Я люблю тебя. Не оставляй меня, после всего этого… Я не вынесу.
— Та-а-а-а-к, — приподнимаюсь на локте, — опять, Даря? Старая песня на тему: «Лера — пьянь неадекватная, ничего не соображает и завтра ничего не вспомнит!» Так что ли? Опять по лицу хочешь?
Роман "Мне бы в небо" – это история о том, как одно особенное лето может перевернуть весь внутренний мир, как один особенный человек может разбудить в сердце всю палитру чувств, как случайные знакомства могут изменить представления о дружбе, семье и о своей роли в круговороте собственной жизни. Эта история про искренность, смелость и любовь, которая принесет лучи солнечного света в повседневность читателя.
Что сказать об этом парне? Формально, он на 100% мне не подходит. Его электронные письма отчасти раздражают и отчасти смешат. Хорошо, больше смешат, чем раздражают. Они так освежают. Меняют. Волнуют. Но когда я стою рядом с ним, мурашки бегут по телу, и я ловлю себя на мысли, что жизнь состоит из размышлений о его электронных письмах. Встречайте умную, сексуальную девушку, озабоченную карьерой, нью-йоркского сноба – Чарли Ричардс. У нее есть все, кроме счастья, до той поры, пока она не встречает Лэйтона Гриффина.
Любовь была моей слабостью. В свете истины ничего не скроешь. Дерек зажег искру в моем сердце, подарил надежду на любовь, которую я уже не ожидала найти. Тем не менее, нашей связи не хватало элемента, способного ее разжечь. Ослабленные обидой, наши отношения развалились под тяжестью лжи, медленно превращаясь в пепел. Ради него я принесла себя в жертву и поплатилась за это. К тому моменту, как Брендон вошел в мою жизнь, тоска льдом сковала мое сердце. Но судьба не закончила со мной. Его кристально-голубые глаза и нежные прикосновения возродили желание, замершее глубоко внутри.
Как только я ее увидел, она пробудила что-то глубоко во мне. Дикую потребность. Отчаянное желание. Она потеряна, одинока и нуждается в укрытии на время шторма. И я сделаю гораздо больше, чем согрею ее. Я ее заполучу. Некоторые считают, что не бывает никакого «долго и счастливо». Но сегодня все изменится. Я покажу ей, что я — больше, чем мужчина гор. Я — ее чудовище.
В первый раз, когда я встретил её, мне захотелось ударить её. Во второй раз, я знал, что хочу её. А в третий раз, джентльмен промолчит. Так что думаю, хорошо, что я не джентльмен… верно? Давайте сразу же с этим разберёмся: я люблю женщин. Мне нравится, как они выглядят. То, как они пахнут. То, как они себя чувствуют. Особенно, как они себя чувствуют. И я поставил перед собой цель, отыметь всех женщин, которые разделяли со мной постель. Потом я встретил её. Сумасшедшая, как чёрт и совершенно не заинтересованная во мне.
Его зовут Ройал, но он вовсе не прекрасный принц. Он вообще к принцам отношения не имеет, хотя, наверное, можно сказать, что я когда-то любила его. Он лучший друг моего старшего брата. Пока мы росли, Ройал обедал у нас каждую субботу, беспощадно дразнил меня и делал вид, что я раздражаю его. Когда я стала достаточно взрослой, он пригласил меня на первое в моей жизни свидание. Ройал научил меня водить машину. Сопровождал на выпускной бал. Подарил мне мой первый поцелуй… среди всего прочего. С ним я испытала вкус первой, всепоглощающей и удивительной любви с бессонными ночами. Впереди у нас была целая жизнь.