Жизнь на двоих - [14]
Выясняется, что я тебя не так уж хорошо знаю. Впрочем… так оно и есть.
— Лер, я сегодня переночую где-нибудь, — ты тушишь в урне сигарету. — У Богдана, например. А завтра… завтра мы сделаем вид, что ничего не было.
У Богдана, значит… Ага, как бы не так… Ладно, с этим потом разберемся.
— Зачем нам делать вид, что ничего не было?
— Лер, ты же пожалеешь потом…
— С чего это вдруг?
— Лера… — ты вздыхаешь. Грустно и обреченно. — Я не знаю, что ты там себе напридумывала. Из-за Антона так переживаешь… Или вообще — что тебе с парнями как-то… не везет… Или гормоны шалят. Или бутылка шампанского на тебя так действует. Но… — еще один судорожный вздох, — не надо.
— Не надо — что? — чувствую — закипаю. Стремительно.
— Не надо делать то, о чем завтра будешь очень-очень сильно сожалеть.
— Так-так-так, — говорю тихо, почти ласково, — уж не хочешь ли ты сказать, что я пьяна, неадекватна и не соображаю, что делаю?
Ожидаю, что сейчас начнешь отнекиваться и уходить от ответа, а вместо этого…
— Да, — просто отвечаешь ты.
Окружающую нас тишину почти ночного парка звонко нарушает звук пощечины.
Странно, но я даже переживала по этому поводу. Что не смогу при случае дать наглецу пощечину. Вот оскорбит меня какой-нибудь недостойный, а я не смогу красиво, как в кино, влепить ему пощечину.
Оказалось — напрасно переживала. Проще простого. Рука дернулась сама. И теперь ладонь — горит, а я потрясенно смотрю на ее отпечаток на твоей щеке. Твое лицо скудно, но все-таки подсвечено светом находящегося в нескольких метрах фонаря. И мне отчетливо видно — и наливающийся красным след моих пальцев, и дрожащие губы, и катящиеся по щекам слезы. Да что же это такое! Почему я постоянно довожу тебя до слез?!
— Дарюшка… — шепчу потрясенно, касаясь кончиками пальцев той самой руки — будь она проклята! — твоей горящей щеки. Убить себя готова! — Прости меня, — шепчу, наконец-то шепчу эти слова, прося прощения не только за эту пощечину — за все, все…
Ты молчишь. Всхлипываешь и слезы градом — вот и весь ответ.
Протягиваю другую ладонь, чтобы взять тебя за руку, а ты… Ты чуть заметно отстраняешься, как будто хочешь встать и уйти.
Ох, нет!.. Понимаю, что если ты сейчас снова сбежишь от меня — шансов найти тебя во второй раз у меня не будет. И поэтому торопливо сжимаю твою холодную руку, не давая тебе встать и …
Все, я не могу! Хуже уже просто быть не может. За руку держать — хорошо, но обнять за спину — надежнее. И — целую тебя. В дрожащие мокрые соленые губы.
Первые несколько секунд пытаюсь еще что-то соображать. Пытаться, блин, сравнивать. Отличается? От поцелуев с парнями? Не успеваю прийти ни к каким выводам, потому что ты… чуть приоткрываешь губы и выдыхаешь мое имя.
Все, я пропала. Мы пропали. Поцелуй поглощает нас целиком, без остатка. ТАК я никогда и ни с кем не целовалась.
Был у нас как-то шуточный вроде бы разговор — кто лучше целуется. Хвастались друг перед другом — высшая лига, дескать, все дела. И даже пришли к выводу — надо будет найти беспристрастную «жертву» и по очереди на ней опробовать свое мастерство, а он бы, жертва, то есть, потом бы вынес вердикт — кто лучше целуется.
Оказывается, выяснить это можно гораздо проще. И в миллион раз приятнее.
И это совершенно не похоже на поцелуи с парнями. Во всем — другая кожа под руками — гладкая, нежная, другой вкус — хоть и пахнет от нас табаком, но — по-другому. И эти длинные шелковистые волосы, в которых путаются пальцы, и запах — нежный, терпкий, свежий, и стоны и всхлипы — тихие и безумно волнующие. Но… на самом деле — разница даже не в этом. А в том, как от всего этого сносит крышу. Мгновенно и напрочь.
И я уже могу не опасаться, что ты сбежишь от меня. Куда ты сбежишь, если сама меня так обнимаешь. Крепко прижимая к себе. И я смыкаю руки у тебя на шее. Не отпущу, никуда не отпущу. И мы продолжаем демонстрировать друг другу свое искусство. Обе, блин, мастерицы… Это нас уводит все дальше и дальше. Или — заводит. Все сильнее и сильнее.
Размыкаешь поцелуй только затем, чтобы впиться зубами мне в шею. Больно. И сладко. Терпеть не могу, когда мне оставляют засосы и синяки «на память». Тебе — только сладострастно подставляю шею, запрокидывая голову назад. Все, что угодно, милая. Где хочешь, сладкая моя.
И все-таки, опомнилась первая я. Успела упереться тебе в плечи и заставить отодвинуться. И выдохнуть:
— Слышишь?
— Что? — грудь ходуном, глаза потрясенные, щека красная, губы вспухшие. — Что такое?
— Дарин, слышишь?!
Через пару секунд уже можно не спрашивать. Не только слышно, но и видно.
Пришли завсегдатаи этих самых сдвинутых лавочек. А ведь можно было и догадаться. Пять-шесть крепко подвыпивших парней.
Мы успели только отодвинуться друг от друга. И сделать пару вдохов по отдельности.
Ракета 23.09.2011 11:05
Глава 5
/Лера/
— Какие девчонки к нам в гости пришли! Вот это сюрприз…
Гогот и жадные взгляды. Физически чувствую, как ты напряжена. Как сжатая пружина.
— Привет! — стараюсь улыбаться и говорить как можно нейтральнее — чтобы не дай Бог не подумали, что я с ними заигрываю. — А мы, наверное, ваше место заняли? Все, мы уже уходим…
— Зачем же торопиться? Мы только познакомились… — говорит светловолосый парень — не самый крупный, но, по всему видно, — вожак, главарь, или как это у них там называется. — Выпейте с нами. Такие симпатичные … телочки.
Что сказать об этом парне? Формально, он на 100% мне не подходит. Его электронные письма отчасти раздражают и отчасти смешат. Хорошо, больше смешат, чем раздражают. Они так освежают. Меняют. Волнуют. Но когда я стою рядом с ним, мурашки бегут по телу, и я ловлю себя на мысли, что жизнь состоит из размышлений о его электронных письмах. Встречайте умную, сексуальную девушку, озабоченную карьерой, нью-йоркского сноба – Чарли Ричардс. У нее есть все, кроме счастья, до той поры, пока она не встречает Лэйтона Гриффина.
Любовь была моей слабостью. В свете истины ничего не скроешь. Дерек зажег искру в моем сердце, подарил надежду на любовь, которую я уже не ожидала найти. Тем не менее, нашей связи не хватало элемента, способного ее разжечь. Ослабленные обидой, наши отношения развалились под тяжестью лжи, медленно превращаясь в пепел. Ради него я принесла себя в жертву и поплатилась за это. К тому моменту, как Брендон вошел в мою жизнь, тоска льдом сковала мое сердце. Но судьба не закончила со мной. Его кристально-голубые глаза и нежные прикосновения возродили желание, замершее глубоко внутри.
Как только я ее увидел, она пробудила что-то глубоко во мне. Дикую потребность. Отчаянное желание. Она потеряна, одинока и нуждается в укрытии на время шторма. И я сделаю гораздо больше, чем согрею ее. Я ее заполучу. Некоторые считают, что не бывает никакого «долго и счастливо». Но сегодня все изменится. Я покажу ей, что я — больше, чем мужчина гор. Я — ее чудовище.
В первый раз, когда я встретил её, мне захотелось ударить её. Во второй раз, я знал, что хочу её. А в третий раз, джентльмен промолчит. Так что думаю, хорошо, что я не джентльмен… верно? Давайте сразу же с этим разберёмся: я люблю женщин. Мне нравится, как они выглядят. То, как они пахнут. То, как они себя чувствуют. Особенно, как они себя чувствуют. И я поставил перед собой цель, отыметь всех женщин, которые разделяли со мной постель. Потом я встретил её. Сумасшедшая, как чёрт и совершенно не заинтересованная во мне.
Шестнадцатилетняя Сибилла оказывается в диких условиях – в прямом смысле! Частная школа, в которой она учится, отправляет учеников на природу. Целый семестр вдали от цивилизации – без мобильников, любимых книг и простых удобств. Такая жизнь кого хочешь доведет до истерики, а уж неуверенную в себе старшеклассницу, переживающую первую влюбленность, и подавно. Ситуация усложняется, когда в безумный, но знакомый мир Сибиллы врывается Лу. Новенькая не горит желанием играть по правилам стаи и с кем-то дружить.
Его зовут Ройал, но он вовсе не прекрасный принц. Он вообще к принцам отношения не имеет, хотя, наверное, можно сказать, что я когда-то любила его. Он лучший друг моего старшего брата. Пока мы росли, Ройал обедал у нас каждую субботу, беспощадно дразнил меня и делал вид, что я раздражаю его. Когда я стала достаточно взрослой, он пригласил меня на первое в моей жизни свидание. Ройал научил меня водить машину. Сопровождал на выпускной бал. Подарил мне мой первый поцелуй… среди всего прочего. С ним я испытала вкус первой, всепоглощающей и удивительной любви с бессонными ночами. Впереди у нас была целая жизнь.