Жена Тони - [109]

Казалось бы, естественной реакцией на успех должна быть радость, но в семье Арма вместо этого началась паника – лихорадочные попытки не дать этому успеху ускользнуть. Тони соглашался на каждый концерт в ночном клубе, на любую роль в кинофильмах. Он присылал Чичи сценарии в преддверии съемок, но больше не прислушивался к ее мнению о работе сценаристов. Ее беспокоило, что Тони слишком торопился стать кинозвездой и слишком мало заботился о том, чтобы стать хорошим актером.

Чичи надеялась, что с появлением малыша все изменится. Какой же мужчина не хочет сына? Леоне Мариано Арма может стать тем катализатором, который воссоединит их в одну семью и навсегда вернет Тони к ней домой.

Чичи повернулась в постели и посмотрела на часы. Три часа ночи – пора кормить малыша. Она перекинула ноги через край кровати, сунула ноги в домашние туфли, встала и направилась по коридору в детскую.

И замерла в дверях, увидев, что Тони держит на руках сына и целует его. Малыш блаженно ворковал в объятиях отца. Чичи ликовала. Столько времени колесивший по дорогам муж наконец-то вернулся. Она почувствовала, что теперь все на своих местах.

Чичи обвила руками мужа и сына. Тони бережно положил младенца в колыбельку, затем обернулся, чтобы поцеловать и крепко обнять жену. Он долго ее не отпускал, а она обмякла в его руках, позволяя ему поддерживать ее.

– Ты подарила мне сына, Чич.

– Неужто ты плачешь, Сав?

– Каждый мужчина мечтает о сыне.

– Он хороший мальчик. И вылитый ты.

– Ты так думаешь?

– Я так подумала в тот самый миг, когда тот взвинченный доктор положил его мне на руки.

– А как девочки?

– Всем заправляют. Они в восторге, что дома теперь есть младенец.

– Придется мне вернуться домой и позаботиться, чтобы они не помыкали моим сыном.

– Правда? Вернешься?

Чичи взяла Тони за руку, и они перешли в комнату напротив – спальню близнецов. У Санни и Рози была двухъярусная кровать, но они предпочли вместе свернуться калачиком на нижней, окружив себя всеми своими мягкими игрушками. Тони недоуменно покачал головой. Он встал на колени и поцеловал каждую из дочек, затем спустился на кухню следом за Чичи.

Пока для малыша грелась бутылка с молоком, Чичи приготовила мужу бутерброд.

– Ну так что, как назовем младенца? – спросил он. – Мне бы хотелось что-то простое. Например, Ник. Хорошее, сильное имя.

– Я не назвала его Ником, милый, – тихо сказала Чичи.

Обычно она руководствовалась его желаниями, ведь он был главой семьи. Так ее воспитали. Но в этом случае она не могла наречь сына просто так, в честь никого. Нельзя было забывать о традициях.

– А как же ты его назвала? – как бы невзначай спросил он.

– Я очень хотела дождаться тебя. Я так старалась. И Ли пыталась до тебя добраться. Но я не знала, когда же ты приедешь домой, и меня не хотели выпускать из больницы, пока я не дам мальчику имя, – объяснила она.

– Ну хорошо, так какое же ты выбрала?

– Леоне Мариано Арма.

– Мы не назовем сына в честь моего отца.

– Но, Сав…

– Нет, ни за что на свете. Он со мной не разговаривает. Мне не нужно в доме и в жизни постоянное напоминание об этом.

– Постоянное напоминание? Да ты здесь едва показываешься!

Тони бросил взгляд вокруг себя, как будто здесь, в кухне, ожидал поддержки от зрительного зала.

– Я так и знал. Я предвидел, что так случится. Сначала ты едешь в Детройт, живешь у них, дружишь с ними, а потом он настраивает тебя против меня!

– Я не дурочка какая-то, которую можно взять и настроить. Я и сама способна разобраться в людях и в том, как обстоят дела.

– Так вот, я тоже в этом разбираюсь, – отрезал Тони. – И я хочу, чтобы ты переменила имя моего сына.

Подобное самомнение возмутило Чичи.

– Не буду.

– Перемени, или я сделаю это сам.

– Нашего сына нарекли в честь его дедушек. Вопрос закрыт.

– Я хочу, чтобы у него было собственное имя, которое принадлежит ему одному.

– Знаешь что? Я бы, возможно, и согласилась позволить тебе назвать его Ником, если бы хоть на секунду поверила, что ты проведешь с ним достаточно времени, чтобы успеть к нему обратиться по этому имени. Но тебя ведь здесь не будет. И знаешь, что еще? Я хочу это сделать ради твоих отца и матери. Они заслуживают уважения.

– После того, что отец со мной сделал? Нет уж!

– Пора бы уже его простить, Сав.

– Ты просто не понимаешь. У тебя какой-то заскок на эту тему. Так вот, Чич, приготовься, потому что у меня тоже есть заскок, и он касается этого имени. Я его не потерплю.

– Поверить не могу, что ты, итальянец, не согласен со мной в этом вопросе! – воскликнула Чичи. – Это ведь наша традиция. В этом все мы.

– В этом вся ты. А для меня этот человек больше ничего не значит. И если бы ты проявляла ко мне уважение – в моем собственном доме, – ты бы ни за что не пошла против моей воли и не назвала бы моего сына в его честь.

Тони отодвинул тарелку с бутербродом, встал и вышел из кухни. Чичи выбросила бутерброд, схватила бутылочку с молоком и поднялась в спальню, чтобы продолжить спор с Тони, но его там не было.

Леоне крепко спал в своей колыбели. Она поставила бутылочку на ночной столик, вернулась в коридор и приоткрыла дверь в комнату для гостей. Тони лежал на кровати.