Жена Тони - [110]

– Так ты здесь собираешься ночевать?

– Перемени его имя, Чичи.

Чичи закрыла дверь, вернулась в детскую, взяла на руки малыша, осторожно его разбудила и покормила из бутылочки, как поступала каждую ночь в отсутствие Тони и как будет продолжать делать, когда он снова уедет. Она села в кресло-качалку, держа на руках продолжавшего сосать Леоне. Ну и дела. В те немногие вечера, когда Тони был дома, вся семья ходила на цыпочках, чтобы он мог отдохнуть. О детях заботилась она, она вела дом. Она же оплачивала счета. Собственно, она делала все – вот только не пела и не сочиняла песни. Этим она пожертвовала ради того, чтобы у ее мужа был свой голос, своя карьера, своя жизнь. Державшая бутылочку рука задрожала. Не такую жизнь она планировала для себя и не на такую жизнь соглашалась, выходя замуж за Тони Арму. Что-то здесь требовалось изменить. Но, когда она укладывала Леоне обратно в колыбельку, ее пронзила страшная мысль. Было слишком поздно. Пока она надеялась, вдруг что-нибудь да изменится, что-то уже изменилось.

Наутро Чичи разбудил плывший по дому запах бекона и маслянистых оладий. Она заглянула в детскую. Леоне еще спал. Тогда она спустилась на кухню и, стоя в дверях, стала наблюдать, как Тони готовит близнецам завтрак. Девочки уже надели школьную форму. Тони подбросил оладью на сковороде, и девочки завизжали от смеха.

– В этой форме вы такие красивые, девочки, – сказала Чичи.

– Папа не велел тебя будить, – пояснила Санни.

– Какой папа хороший.

– Ты выглядишь уставшей, Ма, – заметила Рози, заливая оладьи кленовым сиропом.

Чичи бросила взгляд на свой старый купальный халат. А волосы, наверное, выглядят как мочало, огорченно подумала она. Еще бы ей не устать. Еще бы ей не выглядеть ужасно. Она не спала ночами, а днем отдыхать было некогда. Конечно, у девиц из кордебалета в Лейк-Тахо не было темных кругов под глазами и лишних килограммов после беременности.

– Что вам собрать на обед? – спросила она у девочек.

– Папа нам уже собрал, – сообщила Рози, хватая жестяной судок.

– Пошли, девочки, пора на автобус, – сказал Тони.

– Проводи их до конца аллеи, – напомнила мужу Чичи и поцеловала дочерей.

– Я в курсе, – ответил Тони.

Тони вывел девочек на улицу. Чичи пожевала ломтик бекона, выглянула в окно, наблюдая, как девочки забираются в автобус. За рулем сидела Дайси Стергилл, женщина среднего возраста с тугим перманентом и неприветливой улыбкой. Перед тем как закрыть дверь автобуса, она успела пофлиртовать с Тони. Даже водитель школьного автобуса попыталась закадрить Тони Арму.

Когда Тони вернулся, Чичи мыла посуду после завтрака.

– Оставь, я помою, – сказал Тони.

– Ладно, – ответила Чичи, бросила мочалку в раковину и вышла из кухни.

Тони окликнул ее.

– Мне надо к малышу, – бросила она.

– Называй его как хочешь, – сказал он.

– Как великодушно с твоей стороны, учитывая, что я назвала его в честь твоего отца.

Зазвонил телефон. Чичи взяла трубку.

– Доброе утро, мама. Да, он здесь. – Она протянула трубку Тони: – Это твоя мать.

– Ciao, мама… Да… Да. Я приеду. – Он положил трубку.

– Все в порядке? – спросила Чичи.

– Мой отец умер.

Тони ошарашенно опустился на стул. У него было совершенно потерянное лицо, как будто он утратил самого себя, а не кого-то близкого.

– Поехали в Детройт, – скомандовала Чичи.

– А как же дети?

– Их тоже возьмем. Пойдем наверх. Тебе надо отдохнуть. А я уложу вещи.

Чичи повела мужа по лестнице наверх и уложила его в постель.

Пройдя по коридору, она вошла в детскую и взяла из колыбельки малыша Леоне. Она принесла сына в спальню и положила его рядом с мужем. Тони обнял ребенка.

– Леоне, – пробормотал он.

И когда он впервые произнес вслух имя сына, по его щеке скатилась слеза, но Тони поспешно ее утер.

Чичи и Тони пробрались на свои места в актовом зале начальной школы Толука-Лейка. С мест, предназначенных для шестого класса, к ним обернулась и помахала рукой Рози. Сидевшая рядом с ней Санни облегченно вздохнула: она была уверена, что родители пропустят дебют ее братишки. В зрительном зале не оставалось свободных мест, все кресла были заняты родителями и прочими родственниками звезд школьного концерта.

Алый бархатный занавес на сцене пополз вверх, и на авансцену выступила девочка лет шести с тугими белокурыми косичками.

– Леди и джентльмены, встречайте! – объявила она. – Леоне Арма и его духовой оркестр!

Пятилетний Леоне был одет в белую рубашку с галстуком-бабочкой и синие брюки. Он направил трубу вверх и сыграл безупречное глиссандо, которое, казалось, развеяло облака на небе. Санни и Рози вскочили, поддерживая брата. Зал зааплодировал. Чичи схватила Тони за руку.

– У него талант, – гордо прошептал Тони.

Чичи наблюдала за тем, как наслаждается Тони, глядя на сына. Она подалась к нему и поцеловала.

– А это за что? – удивился Тони.

– Просто так. Я тебя люблю.

Тони поднес к губам ее руку, поцеловал и не выпускал до конца концерта. Забавно, подумала Чичи. Она знала Тони с юности, вышла за него замуж, родила ему троих детей, и за все это время она никогда еще не чувствовала себя ближе к нему, чем в эту минуту.

Чичи читала газету, опустив ноги в бассейн, когда зазвонил телефон.