Жак Лакан: введение - [61]

захватывается, происходит периодическое вторжение этого самого jouissance.

Почему этот jouissance относится к Другому? Можно понимать это в том смысле, что кто-то Другой как будто бы берет субъекта под контроль, захватывает его. Субъект сталкивается с какими-то состояниями, которые он/она не контролирует; с какими-то голосами, которые он/она слышит и которые как будто бы к нему/ней никакого отношения не имеют. Как если бы возникала некая внешняя сила, которая захватывала бы субъекта или хотела бы его захватить. Кто-то Другой как будто бы преследует субъекта, имеет на него какие-то виды, хочет его схватить, хочет сделать с ним что-то ужасное.

Jouissance в рамках психотической структуры никак не ограничено, никакой кастрации не случилось, поэтому оно периодически вторгается, захватывает, подчиняет себе. В частности, это проявляется на уровне тела. Как считал Лакан, вписывание субъекта в символический порядок в том числе подразумевает и вписывание его тела в этот порядок. В этом смысле тело, например, невротика как человека, который дальше всех прошел путь психического развития, оказывается как бы мертвым телом. Это тело, которое было умерщвлено означающими. Оно все расчерчено символическим, все исписано означающими. Внутри тела невротика остаются только какие-то отдельные зоны, в которых концентрируются остатки наслаждения – речь идет об эрогенных зонах. Но в случае с субъектом с психотической структурой ничего подобного не случилось – его тело остается живым, jouissance этого тела тотален, он захватывает субъекта целиком.

Следующая важная особенность психотической структуры – это доминирование отношений в воображаемом регистре. Воображаемый регистр – это регистр отношений на уровне двух эго, отношений с другим с маленькой буквы. Это отношения, которые характеризуются конкуренцией, соперничеством, агрессией или, наоборот, любовью, подражанием, копированием. Эти отношения обычно уравновешены, сбалансированы, скомпенсированы другим регистром, другой осью – осью символических отношений. Там, где появляется эта вторая ось, там появляется система координат, там появляется хорошо-плохо, появляются идеалы, которым необходимо соответствовать, появляются проблемы, с этим связанные: например, невозможность соответствовать этим идеалам, желание саботировать эти идеалы и т. д. В общем, появляется специфическое измерение отношений субъекта с идеалами Другого. Однако в рамках психотической структуры эта символическая ось отсутствует. Там нет проблемы самооценки, нет проблемы соответствия или не соответствия ожиданиям Другого, нет вопроса о том, где субъект находится на шкале успеха. То есть нет той проблематики, которая появляется тогда, когда субъект существует в символическом порядке. В этом смысле при взаимодействии с психотиком аналитику бессмысленно искать символическую ось, так как эта ось отсутствует.

С этим же связана еще одна особенность психотической структуры – отсутствие вопроса „Che vuoi?“. Вопрос «Чего ты хочешь?» возникает тогда, когда есть субъект, есть Другой, есть некоторая нехватка в Другом и, соответственно, попытка субъекта понять, чего же Другому не хватает. Чего мне не хватает, чтобы стать желанным для Другого? Что Другой от меня хочет? Почему меня не любит (Другой)? Почему меня не принимает (Другой)? Этот вопрос выходит на первый план в рамках невротической структуры. Для невротика характерны сомнения, непонимание, попытка понять, чего же ему не хватает. Собственно, именно это вопрошание и выводит субъекта в пространство желания – в пространство поиска неуловимого, вечно ускользающего фаллоса.

В рамках психотической структуры подобная проблематика отсутствует. Отсутствует сомнение. Почему? Потому что нет никакой дистанции, разделяющей субъекта и Другого. Они слиты. Нет ни субъекта, ни Другого, ни нехватки, которая могла бы их разделить. Все слито. Соответственно, нет никакого вопроса, нет никакого сомнения. Для психотической структуры характерна абсолютная уверенность, что именно Другой от него хочет, что именно ему от него надо. Все, что происходит, так или иначе связано с ним, направлено на него и т. д. Нет никакого сомнения по этому поводу, никакого вопроса. Железобетонная уверенность.

Другой переживается не как загадка – чего он от меня хочет? – а как тот, кто преследует, мучает, истязает. Все действия другого понимаются из этой перспективы.

Сказанное выше может быть проиллюстрировано диаграммой. На рисунке 50 дана диаграмма, на которой ребенок и мать – то есть субъект и Другой – слиты. Нет ничего, что бы их разделяло. То есть третье не появилось. Отцовская функция, которая должна была выступить третьим, разделяющим началом, не возникла. Субъект не отделился от Другого, они так и остались слиты. Соответственно, не возникает понимания, где субъект, где Другой. Все слито.

Рисунок 50. Диада мать – ребенок[121]

Другой важный аспект психотической структуры касается точки пристежки. Я говорил про то, что означающие и означаемые в некотором смысле существуют параллельно. То есть происходит скольжение означаемых под означающими. Но это скольжение не абсолютное. В противном случае мы бы имели дело с бессмысленной речью, с бредом. Для того, чтобы бреда не было, необходимо существование точки пристежки, то есть места, где означающее соединяется с означаемым – и за счет чего возникает смысл. Вместе с учреждением отцовской функции, вместе с отцовским «Нет!» происходит появление первой точки пристежки. Первая осмысленная конструкция, соединяющая означающее и означаемое, которая становится основанием для всего последующего развития в этом отношении. И это же момент первичного вытеснения (вытесняется мать как объект желания), с которого, собственно, начинается появление бессознательного.