Жак Лакан: введение - [33]
То есть, согласно этой цитате Фрейда, в бессознательном находится не влечение, не какие-то переживания, не аффекты, а представления этих влечений, представления этих аффектов.
Как считал Лакан, даже то понятие, которое Фрейд использовал для того, чтобы передать вот эту идею представления, репрезентации влечения, аффекта, свидетельствует о том, что Фрейд в принципе понимал бессознательное так же, как его пытался понимать Лакан. Какое понятие использовал Фрейд для того, чтобы передать эту идею представления влечения? Он использовал понятие Vorstellungsrepräsentanz. На разные языки это понятие переводилось по-разному – на английский оно переводилось как ideational representative, то есть «идейная репрезентация». На французский переводилось как représentant-représentation. Лакан переводил этот термин как représentant de la représentation, то есть репрезентация репрезентации. Здесь принципиально именно вот это удвоение в словах – не просто репрезентация, но репрезентация репрезентации. Кстати, в русском переводе этот смысловой нюанс оказывается потерянным: Vorstellungsrepräsentanz переводится просто как «представление».
Но почему недостаточно просто сказать «представление влечения» или «представление аффекта»? Зачем нужно это самое удвоение? Какой дополнительный смысл оно привносит? Этот дополнительный смысл становится понятным, если вспомнить приведенную выше структуру знака по Лакану. Мы видим в нем как раз два элемента – означающее и означаемое.
Соответственно, что такое означающее в данном контексте? Это репрезентация, представление. Чего? Некой идеи, которая, в свою очередь, является репрезентацией вот этого самого влечения или аффекта. То есть, если помнить про знак как состоящий из двух элементов, то в таком случае наше удвоение становится понятным. Репрезентация репрезентации – это означающее. То есть в самом понятии Фрейда Vorstellungsrepräsentanz содержится намек на то, что в бессознательном находятся означающие. Не означаемое, не сам аффект, а именно означающее, то есть репрезентация репрезентаций.
Например, есть грусть. С одной стороны, это аффект – переживание, грусть. С другой стороны, можно говорить о знаке, который этот аффект обозначает. И в рамках этого знака можно говорить об означающем и означаемом. Означаемое – это идея того, что значит грустить. А означающее – непосредственно само слово, сама его материальная форма, то, как это слово звучит, непосредственное сочетание букв и звуков. Чтобы понять, что я грущу, мне необходимо найти необходимые означающие, которые могли бы эту грусть выразить. В противном случае этот аффект останется анонимным – не подлежащим расшифровке.
С точки зрения Лакана, в бессознательном находятся именно означающие – то есть ровно то, что Фрейд и имел в виду, когда использовал такое странное понятие, как Vorstellungsrepräsentanz. Просто Фрейд писал тогда, когда структурная лингвистика еще не была настолько развита, и еще никто не догадался применить ее к психоанализу. Фрейд, будучи гением, смутно догадывался относительно того, что там на самом деле происходит. И только после того, как была разработана структурная лингвистика, после того как была разработана теория знака, интуиции Фрейда оказалось возможным выразить в более правильном, полном и исчерпывающем виде. Что, собственно говоря, и сделал Лакан.
Итак, бессознательное состоит из означающих, с которыми что-то в этом бессознательном происходит. Но что именно? Для ответа на этот вопрос необходимо вернуться к загадочному выражению Лакана: бессознательное структурировано как язык. А как, в свою очередь, структурирован язык? Поняв, как структурирован язык, можно понять и как структурировано бессознательное, и что в нем происходит.
Лакан обращается к творчеству Романа Якобсона, о котором я упоминал выше. Речь идет о двух осях языка, что, в свою очередь, есть развитие идей Соссюра о различении языка и речи. Соответственно, есть ось речи, которая называется синтагматической осью, и есть ось языка, которая называется парадигматической осью (рисунок 18).
Рисунок 18. Парадигматическая и синтагматическая оси[50]
Ось речи, горизонтальная ось, также может быть названа осью комбинации слов, смежности между словами или метонимией. А, соответственно, метафорическая ось, вертикальная, это ось выбора слов, подобия между словами и, соответственно, метафоры. Простой и убедительный пример был приведен мной выше – если я хочу сказать фразу «папа болен», то я могу по оси парадигматической выбрать любое слово, описывающее «папу», – «папа», «отец», «предок», «родитель». И то же самое, выбрать любое слово, описывающее «болен», – «плохо себя чувствует», «хворает» и так далее. И дальше я их могу совместить друг с другом. Это совмещение уже будет осью комбинирования.
Соответственно, на рисунке 18 даны несколько фраз. У них одинаковая структура, но просто использованы разные слова. В первой фразе написано: «Сегодняшние атеисты не так хороши, как раньше». Дальше фраза с точно такой же структурой, просто там слово «атеисты» заменено на «лжецы» или на «дантисты» (как в самой нижней фразе). То есть мы выбираем то слово, которое хотим сказать. Если мы говорим про атеистов, мы говорим «атеисты». Если мы хотим сказать про лжецов, мы говорим «лжецы». Если мы хотим сказать про этих самых дантистов, мы говорим «дантисты». То есть мы выбираем то слово, которое нам нужно, которое нам подходит. А дальше мы уже комбинируем это слово с другими словами для того, чтобы выразить тот смысл, который мы хотим выразить.
