Жак Лакан: введение - [34]
С точки зрения Лакана и его подхода, принципиальным являются два понятия из этого рисунка. Они принципиальны, если мы хотим понять, что происходит в бессознательном.
Первое понятие – метонимия, второе понятие – метафора. Соответственно, ниже я буду разбирать, что такое метонимия и что такое метафора. А также то, почему метонимия относится именно к синтагматической оси, к оси, которая касается комбинирования слов, смежности между словами. А, соответственно, ось метафоры касается выбора слов и схожести между словами.
Сначала разберем, что такое метафора. Метафора – это такой прием, который мы можем использовать в речи для того, чтобы вместо одного слова использовать другое. Например, я могу сказать «он дрался храбро». Но я могу также сказать, «он дрался как лев». В данном случае «дрался как лев» – это метафора «дрался храбро». Вместо слова «храбро» мы используем слово «лев» – то есть заменяем одно слово другим. В метафоре принципиально то, что одно слово заменяет другое, причем эти два слова в принципе никак друг с другом не связаны. То есть это слова из абсолютно разных сфер. И они соединены только через какое-то подобие, через какую-то связь, схожесть, которую мы между этими словами обнаруживаем.
И в качестве примера метафоры, относящейся к истории психоанализа, можно вспомнить те самые знаменитые слова, которые Фрейд сказал Юнгу и которые Юнг передал Лакану. А Лакан передал эти слова всем нам. Когда Фрейд с Юнгом причаливали к Америке, первый сказал: «Мы принесли в эти края чуму». Фрейд мог сказать: «Мы принесли в эти края психоанализ», но вместо этого он сказал: «Мы принесли в эти края чуму». То есть в данном случае он использовал слово «чума» как метафору слова «психоанализ».
Давайте разберем, что в данном случае произошло. У нас есть первый знак – «психоанализ». Этот знак мы, в соответствии с лакановской теорией знака, можем разбить на две составляющие – на акустический образ, то есть на материальную форму, на само слово «психоанализ», на звучание слова «пси-хо-ана-лиз». Абстрагируйтесь совершенно от смысла и просто воспринимайте это слово как какой-то материальный объект – «психоанализ». Это означающее (S1).
Дальше – см. рисунок 19 – под чертой находится означаемое. Означаемое – это идея психоанализа (s1), что мы имеем в виду, когда используем этот акустический образ «психоанализ». То есть это идея, которая соответствует акустическому образу.
И у нас есть второй знак – «чума». Опять же, у нас есть акустический образ – «чума» (S2), и у нас есть та идея, тот концепт, который выражается этим означающим. То есть означающее «чума» и означаемое – идея чумы (s2).
Что происходит в метафоре? В метафоре два этих знака соединяются. Знак «психоанализ» и знак «чума» соединяются вместе. Возникает третий знак, который сочетает в себе первые два. При этом из получившегося нагромождения что-то исчезает. Исчезает s2. Что такое s2? Это идея чумы.
То есть в третьем получившемся знаке S2 («чума») становится означающим (см. рисунок 20). Но означаемым «чумы» становится знак «психоанализ». То есть я говорю «чума», но имею в виду «психоанализ» в смысле психоанализа, идеи психоанализа. В получившейся метафоре означающее «чума» как бы выбивает означающее «психоанализ» – и психоанализ оказывается под чертой. Психоанализ оказывается тем, что подразумевается в рамках метафоры.
Рисунок 19. Структура знаков «психоанализ» и «чума»[51]
Я сказал, что в третьем получившемся знаке исчезает означаемое второго знака. Почему исчезает s2? Оно исчезает, так как когда Фрейд говорит, что мы привезли в Америку «чуму», он же не имеет в виду в буквальном смысле, что мы привезли в Америку смертельную болезнь, которая всех тут убьет. Если бы он такое имел в виду, то, во-первых, он вряд ли бы стал с кем-то этим делиться, а во-вторых, мы, конечно, имели бы совсем другую историю Америки. То есть идею чумы в данном случае мы можем удалить, ее больше нет. Ее место занимает психоанализ, знак психоанализа.
Рисунок 20. Формула метафоры[52]
Таким образом, в рамках получившегося метафорического знака у нас есть чума в качестве означающего, а означаемым становится психоанализ. Говорим «чума», имеем в виду «психоанализ». То есть одно слово заменено другим. Было одно слово, которое по каким-то причинам оказалось неуместным, неугодным. И оно было заменено другим словом, по принципу метафоры, по принципу сходства между словами из абсолютно разных сфер. Там, где было слово «психоанализ», там теперь стало слово «чума». Означаемое «чумы» исчезло. А сам «психоанализ» и означаемое «психоанализа» оказался как бы означаемым «чумы». Это метафора.
Теперь можно идти дальше и спрашивать о том, что такое метонимия. В принципе, метонимия похожа на метафору, потому что она тоже касается подбора слов. Но в случае с метонимией, в отличие от метафоры, слова соединяются или заменяют друг друга не через их схожесть, подобие, а через их смежность. То есть это слова, которые находятся в едином смысловом ряду. Они смежны друг другу.
В качестве примера можно привести слова «анализ» и «кушетка». Я могу сказать: «Я прохожу анализ». Но я же могу сказать: «Я лежу на кушетке». В принципе, смысл более-менее один и тот же. Но слова использованы разные. Вместо «анализа» использовано слово «кушетка». То есть слово «анализ» было смещено словом «кушетка».
Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
«Литературная работа известного писателя-казахстанца Павла Косенко, автора книг „Свое лицо“, „Сердце остается одно“, „Иртыш и Нева“ и др., почти целиком посвящена художественному рассказу о культурных связях русского и казахского народов. В новую книгу писателя вошли биографические повести о поэте Павле Васильеве (1910—1937) и прозаике Антоне Сорокине (1884—1928), которые одними из первых ввели казахстанскую тематику в русскую литературу, а также цикл литературных портретов наших современников — выдающихся писателей и артистов Советского Казахстана. Повесть о Павле Васильеве, уже знакомая читателям, для настоящего издания значительно переработана.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Флора Павловна Ясиновская (Литвинова) родилась 22 июля 1918 года. Физиолог, кандидат биологических наук, многолетний сотрудник электрофизиологической лаборатории Боткинской больницы, а затем Кардиоцентра Академии медицинских наук, автор ряда работ, посвященных физиологии сердца и кровообращения. В начале Великой Отечественной войны Флора Павловна после краткого участия в ополчении была эвакуирована вместе с маленький сыном в Куйбышев, где началась ее дружба с Д.Д. Шостаковичем и его семьей. Дружба с этой семьей продолжается долгие годы. После ареста в 1968 году сына, известного правозащитника Павла Литвинова, за участие в демонстрации против советского вторжения в Чехословакию Флора Павловна включается в правозащитное движение, активно участвует в сборе средств и в организации помощи политзаключенным и их семьям.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.