Затруднение Джареда - [26]

Даника понимала, что он говорил не просто о грязной кухне, но не стала на этом зацикливаться. Она уже и так была на взводе от осознания потенциальной опасности для него, и не желала начинать еще одну безрадостную тему. Вместо этого девушка занялась готовкой у плиты, а Джаред принялся резать салат, и они стали работать по-дружески вместе.

Разговор во время еды касался рутины, и только когда кухня была убрана, посудомоечная машина загружена, и они перешли с кофе в гостиную, вот тогда Даника напряглась сильнее. Занавески были опущены, снаружи уже начало темнеть, и они были, как бы, огорожены от всего остального мира, были совершенно одни. Только теперь девушка осознала, насколько для нее будет тяжело сделать то, что она намеревалась совершить. Как она могла спросить Джареда о его чувствах, о его намерениях? Что она могла ему сказать?

Ты все еще хочешь меня? Пожалуйста, если нет, пожалуйста, скажи мне об этом сейчас, пока у меня еще есть шанс пережить это…

— Дани?

Сидя на диване всего в футе от него, Даника наклонилась вперед, чтобы поставить свою чашку возле его чашки на столик. Что она могла сказать? Устроившись в уголке дивана, со сложенными на коленях руками девушка смотрела на него, надеясь, что ее чувства не заметны. Казалось, что она не могла думать ясно, и когда она все-таки решилась, то скорее выпалила эти слова.

— Я уже почти закончила работу здесь. Через несколько дней коллекцию можно будет переправлять в музей.

Джаред слегка кивнул, его лицо было серьезным, а выражение голубых глаз непонятным.

— Макс просто впечатлен. Если тебе когда-нибудь понадобиться рекомендация, он даст тебе просто блестящую.

Она хотела рявкнуть, к чертям Макса! Но, разумеется, не сказала ничего подобного. Даника была слишком спокойной и сдержанной женщиной, чтобы выйти из себя, по крайней мере, так говорили люди.

Девушка ровно сказала,

— Потом я должна установить подлинность и оценить еще одну частную коллекцию в Филадельфии, но это планируется через несколько недель. Вероятно, я немного отдохну. Возможно, вернусь в Нью-Йорк.

— Неужели? — в его голосе не было эмоций и ничего явного не просматривалось в выражении лица. С таким интересом, он мог бы спрашивать, который час.

Ее необычный и незнакомый гнев утих так же быстро, как и появился, оставив совсем несчастной и холодной от боли. Джареду было наплевать на нее, подумала Даника, если упоминание о ее отъезде так мало его волновало. Девушка отвела взгляд от его спокойных глаз, пытаясь вернуть скрывшуюся гордость.

Потом она заметила нечто, вызвавшее в ней прилив надежды. Даника посмотрела на его руку, лежащую на бедре. Сильная и красивая рука навевала жаркие воспоминания о его прикосновениях и ее отзывчивости на них. Также она поведала ей еще кое о чем. Несмотря на его неэмоциональное лицо и спокойные глаза, рука напряглась так крепко, что костяшки пальцев сияли белизной сквозь загорелую плоть.

Медленно, глядя на эту руку из-под ресниц, она промурлыкала,

— Ты не собираешься просить меня остаться?

— Нет, — спокойно ответил Джаред, но его кости, казалось, скрутились под кожей, когда рука сжалась еще крепче.

Даника посмотрела ему в лицо, и наконец, поняла. Если она позволит этому разговору закончиться, Джаред ни слова не скажет, чтобы его возобновить. Его дружеское отношение продолжится, пока она не помашет ему на прощанье с самолета, следующего на восток. Он отпустит ее, не протестуя, — не потому, что ему наплевать, а потому, что он слишком заботиться о ней. Потому что он собрал все крупинки своей невероятной силы воли, решив не совершать, ни единой ошибки из тех, что совершил в первый раз.

Джаред хотел быть уверен, что Даника останется стоять крепко на своих ногах, не испытывая давления с его стороны и не будучи ошеломленной его эмоциями. Что бы между ними не произошло, это должно было стать ее идеей, ее выбором. Выбор девушка уже сделала, но не могла не думать о цене уязвимости, сможет ли она себе такое позволить.

После долгого молчания, она Даника сказала.

— Даже, если я этого хочу?

Мышцы на его челюсти дернулись, когда он сжал зубы, а глаза стали любопытно непроницаемыми.

— А ты этого хочешь? — отрывисто спросил мужчина.

— Это зависит от тебя, Джаред. Если ты решил, что больше меня не хочешь, тогда я уеду. Но если ты все еще желаешь меня… я бы хотела остаться.

— Почему? Просто потому, что я тебя хочу?

— Нет. Потому что я тоже тебя желаю.

Он тяжело вздохнул, словно задерживая дыхание, но оставался неподвижным.

— Ты уверена, Дани?

— Что хочу тебя? Да, уверена.

Мужская рука поднялась с бедра, и сжатые пальцы вытянулись, Джаред коснулся ее щеки. Даника поворачивала голову, пока ее губы не коснулись шершавой теплоты ладони.

С хриплым стоном, Джаред притянул ее в свои объятия и накрыл ее рот. Даника растаяла, прижавшись к нему, ее руки скользнули вокруг его шеи, а губы жадно раскрылись под нажимом рта. Желание прошло по ней с настоящим жаром чистой энергии, эта сила была изумительной.

Она удивленно поняла, что это был не просто поцелуй. Это было сродни взрыву. Прямо как тогда в музее, несколько дней назад, когда он занимался с ней любовью, доведя ее желание до лихорадочного пика. Теперь он не был отстраненным или безразличным, не просил ее ответа, и в нем не было ничего, похожего на спокойствие.