Затруднение Джареда - [24]

Джаред грубо проворчал и легко положил трубку. Однако его унылое веселье не продлилось долго. Он посмотрел на часы и остался у телефона на несколько минут, но когда тот, наконец, зазвонил, он снова отошел от окна.

И на сей раз разговор был намного короче.

— Да?

— Кажется вы в нетерпении. Я опоздал?

Джаред снова посмотрел на часы.

— Да. Я уже собирался пойти вас искать.

— Вы бы меня не нашли.

— Не будьте так уверены.

Тихий смех.

— Однажды, мы проведем испытание. Вы и я.

— Если мы проживем достаточно долго, я принимаю приглашение. Теперь другой вопрос — нам нужно встретиться сегодня вечером?

— Я так полагаю, что да…

Глава 5

На следующей неделе у Даники появился повод поблагодарить отца за один из его уроков. Годы, прошедшие после развода с Джаредом, Даниель вдалбливал ей, что чем лучше скрывать свои чувства, тем менее вероятно то, что они ее выдадут. Этот урок, наряду, с тем, что в своем присутствии отец не терпел суетливых движений, научили девушку держать лицо и не волноваться.

Кокон спокойствия, все плотнее оборачивался вокруг нее день за днем. Даника полностью сконцентрировалась на своей работе, очищая и оценивая сказочные экспонаты из коллекции Баннистера один за другим, — и, с течением времени, которое она проводила рядом с Джаредом, держалась обеими руками за спокойную, отстраненную безмятежность.

Сначала, его поведение помогало. Джаред был совершенно свободным и дружелюбным, без намека на близость. На следующее утро после похода по музею принес китайской еды в ее квартиру, и поддерживал легкий разговор, ни разу не упоминая предыдущий день. Джаред ушел сразу после трапезы, задержавшись только для того, чтобы передать приглашение Макса, и договориться о том, в котором часу можно заехать за ней вечером.

Ужин был прекрасным, и Даника определенно получила удовольствие от знакомства с изящной женой Макса, обнаружив, что рыжеволосая Дайна была так же дружелюбна и умна, как и красива. Макс, явно глубоко любящий жену, был великолепным хозяином, как обычно, спокойным и любезным, если он и увидел, или почувствовал напряжение в своих гостях, то не подал вида.

Что же до Джареда, он был спокойным и милым, а напряженность, которую Даника ожидала заметить, была совершенно скрыта. Он почти не касался ее, только взял под руку, когда они гуляли, и оставил у двери, любезно пожелав доброй ночи.

Поначалу, Даника была благодарна за то, что он совсем на нее не давит. Это дало ей время, чтобы попытаться осознать ее собственные чувства и мотивы. Беззаботные разговоры касались только того, что им нравится и не нравится, с тщательностью, которой так не доставало ранее.

Он могла сконцентрироваться и работать днем, и, обычно, уходила на обед из дому, в основном с Джаредом, хотя дважды в компании Морган. В первую неделю четыре раза встречалась с ним по вечерам, за ужином следовало кино или концерт, в присутствии большого количества людей, и было маловероятно, что ее узнают те, кто интересуется бесценными сокровищами.

Каждый раз, когда после дружеского ухаживания Даника, оказывалась у своей входной двери, она импульсивно приглашала его выпить кофе и даже, однажды, поздно ночью, чего-нибудь покрепче, но все ее приглашения вежливо отклонялись. Джаред казался озабоченным и отстраненным, его отказ был практически бездумным, и кажущееся безразличие совсем не помогало девушке понять не только свои собственные, но, и тем более, его чувства.

Ночи стали долгими. И если раньше Даника не страдала бессонницей, теперь у нее появились трудности со сном, она часто просыпалась, мечась и ворочаясь, чувствуя жар и беспокойство, не в состоянии снова заснуть, хотя обычно ей это легко удавалось. Те сны, которые она припоминала, были настолько эротическими, что шокировали, и девушке не раз приходилось посреди ночи выбираться из кровати, чтобы принять холодный душ и успокоить разгоряченное тело.

Вскоре ее кокон спокойствия стал очень изношенным.

Даника обнаружила, что находится в несколько неловком положении, ей было дано то, чего она хотела, — время подумать без давления с его стороны, — а оказалось — это скорее отвлекало, чем шло на пользу. Она также пришла к выводу, что отсутствие опыта в области романтики было для нее определенной помехой; девушка не знала, Джаред следует ее пожеланиям, или просто потерял интерес.

Вот этот последний вариант и заставил ее принять решение. Неизвестность измучила. Данике необходимо было знать, хочет ли он ее. Девушка понимала, что рискует: каким бы ни оказался ответ Джареда, важность вопроса покажет уязвимость Даники. Но у нее не было выбора.

Так что, в середине второй недели пребывания в Сан-Франциско, когда Джаред, как обычно, пригласил ее на ужин, Даника просто заметила, что если он не прочь поесть дома, ей хотелось бы приготовить спагетти. В случае отказа, Даника не очень бы удивилась, но ее совершенно смутила физическая слабость облегчения от его согласия.

Господи, неужели это было так важно для нее?

Даника раздумывала над этим вопросом весь вечер, помешивая острый соус и подбирая ингредиенты для салата. Джаред, оставаясь эмоционально отстраненным, сказал ей, что никто не контролирует любовь, поэтому она сама оказалась в состоянии замешательства. Благоразумие? Тактика? Или простое безразличие? Какие бы мотивы он не преследовал, результатом стало то, что ей пришлось перед самой собой признать правду.