Затонувший лес - [53]

Ренфру продолжал молчать. На какое-то мгновение Мер подумала, что позволила себе лишнее, дав волю чувствам. Ренфру никогда не откровенничал, и она, наверное, смутила его.

Его губы превратились в тонкую ровную линию. Глаза по-прежнему напоминали замерзшие озера, но Мер показалось, что синий лед чуть подтаял.

– Я много дурных дел совершил, но из-за тебя мне стыдно больше всего. Я должен попросить прощения, дорогое дитя.

Эти слова ее поразили: Ренфру никогда не извиняется!

– За то, что забрал меня из семьи?

Ренфру сокрушенно вздохнул:

– За все.

Такой откровенности она не ожидала, ведь он сам всегда говорил, что сожаления бесполезны, что подобное только ослабляет.

– Все было не так уж и плохо, – ответила Мер. – Ну, то есть без жизни в неволе, у князя, я бы обошлась. И зачем ты меня в десять лет учил образованию горных пластов? Я уже через неделю все позабыла.

Ренфру улыбнулся, и у Мер потеплело на душе. Умением вызвать улыбку наставника она неизменно гордилась.

– А ты чем займешься? – спросила Мер. – Когда все закончится.

Она задалась этим вопросом в первый раз. Ренфру всегда был главным шпионом Гаранхира, неотъемлемой частью Гвелода. Но, лишившись указательного пальца, а вместе с ним и печатки, и тем более заполучив сокровище князя, вернуться он уже не сможет.

– Я об этом еще не думал. – Ренфру положил руку ей на плечо и крепко стиснул. – Отдохни немного. Силы тебе еще понадобятся. – С этими словами он отвернулся и побрел прочь.

Развести костер было нельзя: заметив дым вдалеке, часовые поймут, что на острове люди. К тому же – хотя никто не говорил об этом вслух – все помнили слова Эмрика об Исгитирвине.

Мер надеялась, что кабан кабанов – и правда легенда. Это возможно, ведь слухи – такое же оружие, как и меч; с Гаранхира станется: мол, его сокровище стережет бессмертный вепрь. Распространять подобную ложь вполне в духе князя. Впрочем, даже если чудовище не выдумка, то Ренфру привел с собой бойца с волшебным даром.

Мер взглянула на Фейна. Раздевшись по пояс, тот отжимал рубашку. Шрамов у него на спине было не меньше, чем на руках. Мер подошла и поднесла руку к длинному рубцу вдоль ребер, не коснувшись его, но Фейн, казалось, почувствовал.

– Клинок? – спросила она.

Фейн кивнул:

– Меня пытались ограбить. У одного был нож.

– Скольких ты уже убил? – не удержалась Мер.

Фейн развернулся и отстраненно посмотрел на нее.

– Меньше, чем ты могла бы подумать. Больше, чем хотелось бы мне. – Он едва заметно пожал плечами. – Троих, если уж точно.

Под ключицей у него виднелся неровный шрам, как от когтя.

– А это, – объяснил Фейн, – я в колючий куст залез.

Мер моргнула, глядя в его темные глаза:

– Ты шутишь.

– Нет, – мрачно сказал он. – Один странник забрел в Аннун и погиб… как почти всякий, кто туда попадал. Ну, и мертвый несколько лет пролежал, все вокруг поросло ежевикой. Пришлось прорубаться, чтобы достать его. Получилось не лучшим образом. – Он потрогал старые шрамы. – Изрядно ободрался тогда, но тело из Аннуна вынес.

– И много таких, кто ищет магии? – спросила Мер. – Люди просто заходят в Аннун и не возвращаются?

Фейн снова пожал плечами:

– Прилично. Люди, особенно отчаявшиеся, всем рискнут ради… – Он умолк, пытаясь подобрать нужное слово.

– Силы? – подсказала Мер.

– Выбора, – уточнил Фейн. – Те, у кого нет выбора, часто рискуют жизнью ради лучшей доли. – Он опустил взгляд на свои руки. – Я и сам так поступил.

Мер порой забывала, что она не единственная, кого лишили выбора. Фейн тоже остался без родных, но не потому, что его увез главный шпион.

– Что ж, – сказала она, – зато, когда все закончится… мы хотя бы сможем решать, как нам быть дальше.

Фейн потянулся за рубашкой и потрогал шов на плече, проверяя, высохло ли.

– Ты правда так думаешь?

– У нас будут деньги. С ними открыты все пути и двери… А если что, можно и подкупить кого. Мы отправимся куда захотим.

– Мы?

Пока он эхом не повторил за ней это слово, Мер сама не понимала, что ляпнула. Но тут ее щеки залил горячий румянец.

– То есть… я покину Гвелод. Куда податься, еще не решила, но ты… вы с Тревором всегда можете… со мной. Разделим хотя бы часть пути. Если захочешь.

Мер овладело какое-то безымянное желание, которое она не позволяла себе высказать. Она умела выживать в одиночку, незамеченной приходить в деревни, скрываться в глуши. Однако за время, проведенное рядом с Фейном, ей показалось, будто она нашла того, кому можно доверять. Фейн был честен и понимал ее шутки; и они славно работали в паре. Может, он и не верил в себя как в бойца, но Мер вполне могла драться за двоих.

– Если захочу? – переспросил Фейн.

Мер словно с эхом беседовала. Она одарила Фейна кислым взглядом:

– Или нет. Ты говорил, что тебе приятна моя компания, а мне нравится твой пес. Он такой милый, что я забываю про твои дурацкие манеры.

– Извини. – Уголки губ Фейна дернулись в виноватой улыбке. – Я не хотел тебя обидеть. Это… великодушное предложение, и я благодарен за него, правда. Но когда все закончится… – Он вздохнул. – Мне предстоит отправиться в одно место.

Мер скрыла разочарование за легкой беззаботной улыбкой.

– А, ясно. Я просто подумала… ну, неплохо бы осесть где-нибудь на время.