Засунь себе в задницу! - [11]
БОНДЖИ: А как оно выглядит? Синее?
ДЕВУШКА: Нет, нет, нет, нет!
БОНДЖИ: Зеленое?
ДЕВУШКА: Нет, нет, нет, нет!
БОНДЖИ: Красное?
ДЕВУШКА: НЕТ! НЕТ! НЕ-ЕТ! НЕТ! Просто маленькая желтенькая какашка.
БОНДЖИ: Нет, не видела. Не хочу показаться назойливой, но эта какашка чем-то дорога вашему сердцу?
ДЕВУШКА: Что за ересь! Это просто на ужин.
БОНДЖИ: A-а, но почему она должна здесь валяться?
ДЕВУШКА: Я достала ее, чтобы покрасить в желтый цвет, и наверное, она выпала из сумки, когда я входила.
БОНДЖИ: И часто ты ешь на ужин говно?
ДЕВУШКА: Что за бред! Вот ты бы хотела есть одно говно?
БОНДЖИ: Тут ты права.
ДЕВУШКА: Сегодня вечером у меня гости. Я пригласила на ужин двух очень энергичных, обворожительных мужчин и хочу произвести наилучшее впечатление.
БОНДЖИ: И поэтому угощаешь их говном.
ДЕВУШКА: Ты меня замучила! Уверяю тебя, у меня нет ни малейшего намерения угощать гостей говном. Какашка — для меня. Всем известно, что мужчины гораздо больше уважают женщин, если те ловко хавают говно. Кстати, не хочешь поужинать с нами?
БОНДЖИ: Не знаю. Зависит от того, что там еще в меню.
ДЕВУШКА: Не могу тебе сказать: ужином заведует Расселл. Он должен прийти с минуты на минуту. Поэтому мне нужно поскорее найти какашку. Я хотела положить ее на середину стола перед его приходом.
БОНДЖИ: Если случайно наткнусь на нее, дам тебе знать.
ДЕВУШКА: Честно говоря, я приглашаю тебя из-за Рассела. Он мало общается с девушками, и я — его единственная коллега. Однако я знаю, что он бы с удовольствием пообщался. Я его как бы усыновила — он такой милый мальчик! Я всегда о нем забочусь, а ты вроде как славная девушка. Может, ты ему понравишься, и кто знает, может, отхватишь себе классного хахаля. Давай, пошли с нами.
БОНДЖИ: Может, это и неплохая мысль. Я ведь так и не поела. Ладно, пойду с вами.
ДЕВУШКА: Чудесно. Ты будешь в восторге от Расселла: он невероятно талантливый, совершенно блестящий ум. Писатель с очень самобытной точкой зрения — он высмеивает женщин. Пишет абсолютно блестящие эссе — ни слова не разберешь! Вдобавок ко всему, он человек, умудренный опытом: сообщил мне, что перепробовал все на свете.
БОНДЖИ: В смысле, его даже трахали.
ДЕВУШКА: Могу поспорить, он прошел даже через это: он такой эс-тэт! Кстати, меня зовут Вирджиния Фарнэм, но я больше люблю, когда меня называют Имбирек: это так метко меня характеризует — бойкая и пикантная.
БОНДЖИ: Бонджи Перес.
ИМБИРЕК: Так приятно с тобой познакомиться, Бонджи. Расскажи немного о себе. Какие у тебя пороки?
БОНДЖИ: У меня нет никаких пороков — я никогда не пью, не играю в азартные игры и не работаю.
ИМБИРЕК: Понятно, простая старомодная девушка. По-моему, это миленько. Ну а я из этих современных девах — вечно иду на обгон.
БОНДЖИ: Обгон чего?
ИМБИРЕК: Ну знаешь, вперед — окунуться в реальный мир, в мир мужчин, и пока мне не на что жаловаться. У меня фантастическая работа — я имею дело исключительно с мужчинами.
БОНДЖИ: У нас много общего — я тоже.
ИМБИРЕК: Но я работаю только с самыми интересными мужчинами — сплошные невротики. Обожаю Невроз, это такой простор для творчества! Твори ментальными блоками, выражай свои комплексы — вот мой девиз. Я как раз недавно обсуждала это на вечеринке с Реджи Ронкони, — ну знаешь, известный режиссер, — и он полностью согласился. Потом мы обсудили роман, который я пишу, — про измученного впечатлительного юношу, пытающегося найти себя. Этот роман — глубинное выражение моего самого сокровенного «я». Потом я показала ему свои верлибры, и он пришел в полный восторг. Мужчины разбираются во всем гораздо лучше женщин.
БОНДЖИ: Да, в женщин они врубаются.
ИМБИРЕК: Должна признать, моя поэзия отличается некоей чистотой — чистое чувство, не скованное ни единой мыслью, позицией или идеей. Потом беседа перешла в очень глубокое экзистенциальное русло: мы обсудили свободу и как это изумительно — быть свободным для секса.
БОНДЖИ: …и свободным от него.
ИМБИРЕК: Мы согласились друг с другом буквально во всем. Мы оба считаем, что женщина с маломальским норовом и характером не должна выбирать между браком и карьерой: она может их совмещать. Это трудно, но вполне возможно.
БОНДЖИ: Но еще труднее совмещать отсутствие брака с отсутствием карьеры.
ИМБИРЕК: Между нами возникла удивительная духовная связь. Думаю, он без ума от меня. Постоянно хватал меня за задницу и говорил, что я не такая, как все. По-моему, он почуял во мне бунтарку. Я бунтовала с самого детства. Помню, когда отец велел мне собирать игрушки, я топала ногой и два раза говорила «Нет!», а уж потом собирала. Ох, какой я была врединой! В последний раз я взбунтовалась против религии моего детства. Раньше я была высокой англиканкой.
БОНДЖИ: А сейчас кто?
ИМБИРЕК: Низкая. (Доверительно.) Знаешь, иногда я даже сомневаюсь в Троице.
БОНДЖИ: Ты о Мужиках, Деньгах и Ебле?
ИМБИРЕК: Нет, об Отце, Сыне и Святом Духе. А ты какого вероисповедания?
БОНДЖИ: Была католичкой, но отреклась, когда начались разговоры о том, чтобы понизить в должности Деву Марию.
Появляется РАССЕЛЛ, элегантный мужчина лет тридцати.
РАССЕЛЛ: Ах, я вижу, ма птит Эмбэр ждет в жадном предвкушении, когда Великий Рюсель приготовит ля кюизин экстраординэр!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга первая. Посвящается Александру Ставашу с моей горячей благодарностью Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
Книга представляет собой оригинальную и яркую художественную интерпретацию картины мира душевно больных людей – описание безумия «изнутри». Искренне поверив в собственное сумасшествие и провозгласив Королеву психиатрии (шизофрению) своей музой, Аква Тофана тщательно воспроизводит атмосферу помешательства, имитирует и обыгрывает особенности мышления, речи и восприятия при различных психических нарушениях. Описывает и анализирует спектр внутренних, межличностных, социальных и культурно-философских проблем и вопросов, с которыми ей пришлось столкнуться: стигматизацию и самостигматизацию, ценность творчества психически больных, взаимоотношения между врачом и пациентом и многие другие.
Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.
Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.
Толпы зрителей собираются на трибунах. Начинается коррида. Но только вместо быка — плюющийся ядом мальчик, а вместо тореадора — инфантеро… 25 июня 1783 года маркиз де Сад написал жене: «Из-за вас я поверил в призраков, и теперь желают они воплотиться». «Я не хочу вынимать меча, ушедшего по самую рукоятку в детский затылок; рука так сильно сжала клинок, как будто слилась с ним и пальцы теперь стальные, а клинок трепещет, словно превратившись в плоть, проникшую в плоть чужую; огни погасли, повсюду лишь серый дым; сидя на лошади, я бью по косой, я наверху, ребенок внизу, я довожу его до изнеможения, хлещу в разные стороны, и в тот момент, когда ему удается уклониться, валю его наземь». Я писал эту книгу, вспоминая о потрясениях, которые испытал, читая подростком Пьера Гийота — «Эдем, Эдем, Эдем» и «Могилу для 500 000 солдат», а также «Кобру» Северо Сардуя… После этой книги я исчезну, раскрыв все карты (Эрве Гибер).
У безумного монаха Медарда, главного героя «Эликсиров сатаны» — романа, сделавшего Э.Т.А. Гофмана (1776—1822) европейской знаменитостью, есть озорная сестра — «Сестра Моника». На страницах анонимно изданной в 1815 году книги мелькают гнусные монахи, разбойники, рыцари, строгие учительницы, злокозненные трансвеститы, придворные дамы и дерзкие офицеры, бледные девственницы и порочные злодейки. Герои размышляют о принципах естественного права, вечном мире, предназначении женщин, физиологии мученичества, масонских тайнах… В этом причудливом гимне плотской любви готические ужасы под сладострастные стоны сливаются с изысканной эротикой, а просветительская сатира — под свист плетей — с возвышенными романтическими идеалами. «Задираются юбки, взлетают плетки, наказывают, кричат, стонут, мучают.
«Мать и сын» — исповедальный и парадоксальный роман знаменитого голландского писателя Герарда Реве (1923–2006), известного российским читателям по книгам «Милые мальчики» и «По дороге к концу». Мать — это святая Дева Мария, а сын — сам Реве. Писатель рассказывает о своем зародившемся в юности интересе к католической церкви и, в конечном итоге, о принятии крещения. По словам Реве, такой исход был неизбежен, хотя и шел вразрез с коммунистическим воспитанием и его открытой гомосексуальностью. Единственным препятствием, которое Реве пришлось преодолеть для того, чтобы быть принятым в лоно церкви, являлось его отвращение к католикам.
Без малого 20 лет Диана Кочубей де Богарнэ (1918–1989), дочь князя Евгения Кочубея, была спутницей Жоржа Батая. Она опубликовала лишь одну книгу «Ангелы с плетками» (1955). В этом «порочном» романе, который вышел в знаменитом издательстве Olympia Press и был запрещен цензурой, слышны отголоски текстов Батая. Июнь 1866 года. Юная Виктория приветствует Кеннета и Анджелу — родственников, которые возвращаются в Англию после долгого пребывания в Индии. Никто в усадьбе не подозревает, что новые друзья, которых девочка боготворит, решили открыть ей тайны любовных наслаждений.