Залив в Ницце - [7]
Валентина резко оборачивается к Петру.
Валентина. А с вами она тоже такая?
Софья. Не отвечай ничего!
Валентина. Так как, Петр Васильевич?
Петр. Такая — какая?
Валентина. Ершистая.
Петр. Вроде нет…
Софья. Может быть, вас все же представить друг другу?
Валентина. Не обязательно.
Петр. Да, конечно. Очень приятно познакомиться.
Софья. Петр Васильевич Линьков. А это — моя мама, Валентина Сергеевна.
Петр. Давно пора было встретиться.
Валентина. У меня такое ощущение, будто я вас давно знаю. Вы женаты?
Софья. Не рассказывай ничего.
Петр. Я был женат.
Пауза. Потом Петр чувствует себя вынужденным чем-то ее заполнить
Она замечательная женщина.
Валентина. Нисколько не сомневаюсь. Особенно теперь, когда вы от нее избавились. Вообще в Ленинграде очень много пожилых мужчин, превозносящих своих жен. От которых они уже ушли. Когда в России мужчина хвалит свою жену, значит, она уже бывшая.
Софья. Петя ушел от нее шесть лет назад.
Валентина. Петя ушел?
Петр. Семь.
Валентина. Ну, раз семь, то это на целый год лучше. Каждый год на вес золота. Чем больше срок давности, тем солиднее, правда?
Петр. Мы официально разведены.
Валентина. Молодцы. Это ведь непросто.
Софья. Развод — вполне осуществимое дело.
Валентина. Да уж.
Пауза. Никто не двигается с места.
Софья. Мама, развод можно получить.
Валентина. Конечно.
Валентина смотрит на дочь спокойно, с видом человека, неожиданно получившего подтверждение своей правоте.
Петр Васильевич, я вас совсем не знаю. Единственное, что я вижу — это что вы добрый и порядочный человек. Не сомневаюсь, что вы действительно добились официального развода. И еще я совершенно уверена… готова поспорить на что угодно… вы ведь не член партии?
Пауза.
Петр. Нет.
Валентина слегка кивает головой, будто в подтверждение своей догадки. Софья переводит глаза с одного на другого, затем спокойно говорит:
Софья. Мама, я ведь тоже не в партии.
Валентина смотрит на дочь не двигаясь.
Я уже написала в газету. Чтобы они напечатали объявление о разводе.
Валентина. А Григорий знает?
Софья. Нет.
Валентина. Тогда твое объявление ничего не стоит. Когда ты его отправила?
Софья не отвечает.
Петр. Неделю назад.
Валентина. И сколько времени на это потребуется?
Петр. Чтобы объявлению дали ход, придется ждать месяцев девять. В Ленинграде сейчас так, по крайней мере. А некоторые ждали и год.
Валентина. Девять месяцев, чтобы приняли объявление?
Петр. Именно. Если только…
Валентина. Если что?
Софья(заканчивает за Петра)… если дело не ускорить. Есть способы.
Валентина. Что? Уж не задумали ли вы уехать из Ленинграда?
Петр и Софья переглядываются.
Софья. Нет…
Петр. Мы…
Софья. Ну, есть города… Мы узнавали, есть места… недалеко, под Ленинградом… Там очередь на публикацию в местной газете поменьше. И к тому же места под объявления отводится больше. Может, месяц придется ждать или два. Но для этого нужна прописка. Нужно там жить. Но… об этом и речи быть не может, Петя не может уйти с работы.
Петр(улыбается). Куда же без денег!
Софья. И я тоже не могу бросить работу. И детей забрать.
Валентина. Ну, здесь-то твое объявление точно никто не напечатает. Сначала у Гриши спросят.
Софья. По закону этого не требуется.
Валентина. Его мнение обязательно спросят. А он не согласится на публикацию. Не говоря уже о передаче дела в суд, ведь без этого не обойтись.
Софья. Неважно. Все равно у меня есть право.
Валентина неожиданно сердится.
Валентина. Может, хватит о правах рассуждать? Право у нее есть! О чем ты? Это пустой звук. Стань уже взрослым человеком и просто делай то, что должна. Без этого детского лепета о правах.
Софья смотрит на Петра в поисках поддержки.
Софья. Мама, есть разные способы. Можно как-то ускорить.
Валентина. Не знаю, я ни о чем подобном не слышала.
Софья. Ты могла бы поговорить с Григорием.
Валентина. Ты хочешь, чтобы я поговорила с Григорием?
Софья. Да.
Валентина. Так ты сюда пришла меня об этом просить?
Софья. Если бы ты ему сказала, что видела меня… и что ты поняла, как сильно я переживаю. А знаешь, какой главный критерий при разводе? Очень простой: необходимость.
Пауза.
Мама, мне необходимо быть свободной!
Валентина слегка улыбается.
Валентина. Гриша не свободен. Ты не свободна. Девочка моя, ты прожила на свете тридцать шесть лет! Ну как можно быть такой наивной?
Софья. Разве это наивность?
Валентина. Конечно. Свободы не существует.
Софья. Неужели? А я слышала другое.
Валентина. Где? Где ты эту свободу видела?
Софья. Я всегда слышала… и от тебя тоже… как в Париже…
Валентина. Не смеши меня!
Софья. Как ты жила там…
Валентина. Соня, мне было семнадцать лет!
Софья. И сколько у тебя было любовников? (Оборачивается к Петру, ища поддержки.) Мама сама рассказывала….
Петр. Да будет тебе!
Софья. Это в то время как она там якобы училась рисованию!
Валентина. То был Париж! (Она делает паузу, словно тем самым охраняя свои воспоминания). В Париже все по-другому.
Софья. Конечно, как же я сразу не догадалась! Ведь Париж — это единственное место, где людям разрешено быть счастливыми! (Она выжидает минуту. Затем продолжает спокойно.) Или это просто тебе так удобнее?
Молчание. Софья выжидает. Но Валентина кажется не более чем удивленной.
Пьеса Дэвида Хэйра «Голубая комната» — парафраз пьесы австрийского драматурга Артура Шницлера «Любовный хоровод» была написана в начале XX века. Первыми эту пьесу увидели в Лондоне в 1998 году в театре «Донмар Уэйрхаус». Несмотря на легкость сюжета и комичность некоторых сцен, она обнажает всем известную сегодня проблему отчужденности. «Голубая комната» — это пьеса об одиноких в большом городе мужчинах и женщинах. О тех, кто в поисках глубоких чувств, пресыщается легкой добычей и теряет вкус к настоящей жизни.
«Дыхание жизни» — пьеса «на двоих», для двух актрис «за пятьдесят», имея в виду, что молодость, о которой они вспоминают в наши дни, пришлась на конец 60-х. Одна приезжает в гости к другой, которая теперь в уединении живет на острове. Приезжает, чтобы поговорить о мужчине своей жизни. Который был у них один на двоих. То есть это разговор о мужчине их жизни, при том, что одна, если верить ее словам, никогда ему не изменяла, он был для нее — единственным, а молодость другой прошла в радостях молодежного протеста, то есть в вольных американских и английских компаниях, где нравы, известно, не были строгими.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.
«Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..».
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.