Закон тайга — прокурор медведь: Исповедь - [63]
— Вы, пожалуйста, не притворяйтесь, будто ничего не понимаете! — ответили мы в один голос.
— Вы прекрасно знаете, что это за зона. Если хотите — мы войдем, но за последствия вы будете отвечать, по одному делу вместе с нами пойдете, гражданин начальник!
Офицер быстро сориентировался в обстановке. Сел у костра, задумчиво посматривая то на одного, то на другого, видимо, прикидывая, что с нами делать.
Посоветовавшись, начальство пришло к решению: поместить нас в палатке возле зоны. Ослушаться мы не могли.
В палатке сорока человекам было страшно тесно. Все же мы кое-как расположились на сплошных нарах из жердей. Комаров и прочей нечисти были тучи, а никаких средств от них, конечно, нам не давали. Единственное спасение было в дыме костра, вокруг которого мы и располагались.
Каждый рассказывал, что мог…
Как-то раз один парень (я помню только его имя — Коля) взял гитару и сказал: "Хочешь, Ази, я тебе спою старый романс? Его в тридцатых годах пели в российских кабаках…” Я почему-то запомнил его до сих пор.
На ночь мы решили оставить двух дежурных в дополнение к охране, что стояла снаружи. Мы были слишком близко от зоны, так что суки могли рискнуть и явиться к нам. Через два дня нам предоставили еще одну палатку. Когда и эта палатка была установлена, нары поставлены, к нам привезли добавку: нас набралось 140 душ.
Ровно месяц мы прожили в этих палатках, но и этому "лагерьку” пришел конец: нас посадили на баржи и повезли еще ниже, почти к самым берегам Лаптевых. Не дотянув до моря десятка два километров, нас разгрузили в тундре. В двухстах метрах от берега Яны мы расположились лагерем на болоте. Разбили взятые с собою палатки. На это ушло два дня. Поставили три палатки для жилья, одну — для кухни, еще одну, маленькую, для бухгалтера. Она назвалась "конторой”.
Мы требовали, чтобы нам дали для нар доски, так как на жердяных нарах спать было мучительно. Но нам ответили: "Ведь вы досок на баржу не грузили — откуда ж они возьмутся?” Делать было нечего и мы. презренные рабы, вынуждены были довольствоваться тем, что есть. Решили все же обработать жерди. Поставили на это дело всех, кто хоть немного кумекал в плотницкой и столярной работе.
Нары мы строили сплошные, а к ним трапы, так как сама палатка стояла на топкой земле. Да и река во время прилива выходила из берегов и затопляла близлежащие строения.
Нас привезли сюда, чтобы построить новый поселок. Название ему дали: Нижнеянск. Это должен был быть порт для приема морских барж, поскольку прежний порт занесло песком и он не годился больше для использования. Здесь же, на новом месте, прибрежные воды были глубоки, суда могли подойти к самому берегу.
Вскоре к нашему берегу пристало первое судно. Мы вышли встречать его. Как-никак, а это были первые плоды нашего труда.
Началась разгрузка. Из трюмов выносили бочки с горючим, смазочные материалы, продукты. Это был перевалочный пункт, откуда грузы развозили по населенным пунктам и лагерям.
Жили мы неплохо. Бригадиром нашим был Толик Бородатый из Одессы по кличке Жид. Наша компания выходила на объект, но не работала, а шерстила по трюмам: как могли, доставали продукты и барахлишко. Продукты у нас были какие хочешь…
Плохо было с ночлегом. Жили мы, как я уже говорил, на болоте, в сырости, а тут еще зарядили дожди. Если уж в тундре дожди пошли, значит, месяцами не прекратятся.
Начались болезни: ревматизм, желудок, прочая гадость. Особых мер не принимали, делали какие-то уколы. Тем временем похолодало, сырость уменьшилась и люди повеселели.
Как-то рано поутру мы сидели на нарах и играли в карты. Заглянул к нам надзиратель. Мы не обратили на него никакого внимания, а продолжали играть. Он покрутился возле нас, но, видно, его заело, и он обиженным голосом заявил:
— Абрамов, раз вы ко мне не имеете уважения, то прекращайте игру и давайте карты сюда!
При появлении надзирателя мы должны были для виду прекратить игру и спрятать карты. Надзирателя оскорбила наша "невнимательность”. А я еще и послал его по соответствующему адресу, прибавив:
— Уходи и закрой калитку с. той стороны, не мешай!
Игра пошла дальше, а оскорбленный надзиратель не стал спорить — пошел и доложил начальству, что, мол, Абрамов играл в карты и меня при всех из палатки выгнал… Дело шло к разводу. Мы должны были выходить на работу. Вышли на объект, но делать было нечего, так что мы просидели, сложа руки, весь день. Когда на обратном пути мы подошли к вахте, нашу бригаду остановили, и меня попросили отойти в сторонку. Ребята было взбунтовались и не хотели отпускать меня, но начальник сказал им: "Идите спокойненько в зону, все уладится”.
«Варшава, Элохим!» – художественное исследование, в котором автор обращается к историческому ландшафту Второй мировой войны, чтобы разобраться в типологии и формах фанатичной ненависти, в археологии зла, а также в природе простой человеческой веры и любви. Роман о сопротивлении смерти и ее преодолении. Элохим – библейское нарицательное имя Всевышнего. Последними словами Христа на кресте были: «Элахи, Элахи, лама шабактани!» («Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил!»).
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.