Держу направление, давай.
Спрыгнув на рельсы, я повторил его маршрут. За тем лишь исключением, что мне собирать — было нечего.
Мы успели уйти до того, как привлечённые шумом изменённые подтянулись к месту «охоты». Углубляясь во внутренние улочки станции Волк потерял цепочку следов, но направление старых чётко указывало, что беглец свернул именно сюда.
Причём сделал это, под носом у стаи продвинутых изменённых.
Недавний импульс принёс на своём хвосте новые информационные файлы и обновления, но их установка требовала, как минимум один полноценный сеанс отдыха. Поэтому собственное любопытство, нет-нет проскакивающее в сознании, я постарался задвинуть подальше.
На исходе часа пришло сообщение от Волка:
Взгляни.
Борз был прав, тут было на что посмотреть. Потолок узкой улочки, на которой мы оказались, пересекала трещина, из которой в своё время просыпалось немало бетонной крошки и пыли. Эта широкая, кривая линия на полу была разрублена точно по центру тропой со следами ботинок. Причём следами разными, что было хорошо видно по её краям.
— Ты прав, мы близко. Нужно сосредоточится и особо не торопиться.
Разойдясь в разные стороны, мы крадучись ушли в темноту. До войны на этой улице был жилой корпус для отдыха рабочих смен. Но все его кубрики были разграблены. Не осталось ничего, даже химические, аварийные лампы поскручивали.
Кому нужно столько бытовой аппаратуры и тех же матрасов?
Община явно была где-то рядом и точно так же, как в нашей, её население тащило из ближайших помещений всё, что там было приколочено. Причём если нам повезло с транспортным узлом и многочисленными складами, то у товарищей Евгена под рукой ничего подобного не было.
Не зря мне в глаза сразу бросилась скудность их экипировки.
Вижу противника. Замри.
Мой прибор ночного виденья уступал комплексу визуального наблюдения Борза. Поэтому спрятавшись за одной из опорных колон улицы, я отдал наблюдение на откуп Волку.
— Что там брат?
Хорошо замаскированные «глаза». Работающая видеокамера стоит. Уверен, нас уже заметили.
— Камеру где попало ставить не будут. Можно уходить. Мы нашли общину. Дальнейший риск уже не к чему.
Согласен. За поворотом сектор из трёх идущих параллельно улиц. Наш беглец где-то там. Неплохое место. Узкие коридоры легко оборонять и блокировать.
— Сольём информацию Голливуду, а тот пусть сам решает, что с ней делать.
Почему не напрямую Кардиналу?
— Потому что Голли в доску свой. Не стоит его обходить и он ответит взаимностью.
На том и порешили.
Выйдя обратно на станцию, пришлось заложить крюк. Оставленные нами трупы были уже облюбованы тоннельной нечестью.
Жизнь на острие бритвы научила нас двигаться в этом аду. Избегать лишних драк и смотреть под ноги. Не шуметь и экономить БК. Используя магазинчики на станции как естественные укрытия, мы очень быстро, выверенными перебежками, покинули опасную зону.
* * *
Плазморез инструмент не из лёгких.
Волк сдался через семь километров. Оно и понятно, такую дурынду на спине переть не каждый сможет.
Решив отдохнуть и перекинуть плазморез мне на плечи, мы скрылись от чужих глаз в одном из вскрытых ангаров.
Склад не был разграблен, просто его вертикальные ворота выломало треснувшей потолочной балкой чьи иззубренные края нависали теперь над проходом.
Нам пришлось переползать на другую сторону под вывернутой жестянкой металлических ворот поочередно, на свой страх и риск. И конечно же «хлебное» место не пустовало.
Странный изменённый, покрытый слизью и пузатый дремал в темноте. Внутри его организма во всю бурлили какие-то жуткие процессы, а в брюхе, чья натянутая кожа была полупрозрачной, что-то без конца двигалось.
К сожалению, убрать его совсем без проблем не вышло.
Рассредоточившись среди стеллажей, мы заняли позиции и как только Волк встал на страховку с парализатором в руках — я выстрелил. Шарик продырявил оплывшую башку, сидящую на покатых плечах без какого-либо намёка на шею. Второй — без проблем попал туда же.
Но реакция твари было неоднозначной и даже самую малость шокирующей.
Сидящий на жирной жопе толстяк неуклюже поднялся несмотря на пробитую башку, и издавая целое сонмище отвратных, булькающих и пердящих звуков, бросился от нас в противоположную сторону. Но лишь затем, чтобы пробежав пяток метров с размаху врезаться в бетонную стену.
Ублюдок лопнул на наших глазах и осел на пол. Детектор химического анализа, встроенный в военную маску Борза, выдал многократное превышение смертельной дозы целого ряда летучих соединений.
Не будь мы в масках, то зловоние, что вырвалось из раздутого газами тела, стало бы последим что мы вдохнули в этой жизни.
Так как зрелище было уникальным, явно представляющим интерес с научной точки зрения, пришлось наблюдать всё от начала и до конца. Тварь не просто «самоубилась» она ещё и самопереварилась прямо там, у стены.
То, что из неё выплеснулось было настолько едким, что через несколько минут от водянистой плоти остались жалкие ошмётки.
Происходящее мы не обсуждали. Молча смотрели, рассевшись кто где. А когда записывать стало нечего, всё так же дружно отвернулись. Лишь Волк единожды нарушил молчание:
Остался последний рывок, поспи.
