Загадочная птица - [78]

— А вы уверены, что вещь подлинная?

— Скоро вы сами сделаете заключение, — промолвил я и обратился к Поттсу: — А что касается прежнего владельца, то это не важно. Теперь владелец я.

— Как ты собираешься с ней поступить? — мягко спросила Габби. — Надеюсь, тебе понятно мое любопытство, Фиц.

Все ждали моего ответа. Андерсон взглянул на Катю, но она тоже смотрела на меня, довольно улыбаясь.

— Как раз это я и собирался сегодня с вами обсудить. Но вначале позвольте задать два вопроса.

— Пожалуйста, — отозвался Андерсон, наконец подавая сигнал бармену.

— Первый: кто из вас шарил в моем доме? — Я повернулся к Поттсу: — Вы?

Тот откинулся на спинку стула, сложив руки на животе.

— О мистер Фицджералд! Не стоит обижаться. Это было небольшое изыскание. Я предпочел бы все сделать аккуратно, но, сами понимаете, задерживаться надолго было не в моих интересах. Очень хотелось посмотреть ваши записи и убедиться, действительно ли вы знаете что-то о птице с острова Улиета.

— Но зачем вы протирали книжные полки?

Поттс недоуменно пожал плечами.

— Не думаю, что мистер Поттс сможет ответить на этот вопрос, — проговорил Андерсон, как всегда необыкновенно спокойно.

— Это были вы?

— Да. — Мое удивление забавляло его. — Помните, мистер Фицджералд, наш первый разговор в баре отеля «Мекленберг»? Я попытался вас перехватить у дома, но там никого не было. И не сумел противостоять искушению. Входная дверь практически приглашала порыться в ваших книгах.

— Но что вы искали?

Андерсон внимательно посмотрел на меня, словно видел впервые, и начал смеяться. Долго и заразительно.

— Желал убедиться, знаете вы или не знаете. Оказалось, что знаменитый Джон Фицджералд, мировой авторитет по исчезнувшим птицам, каким-то образом ухитрился не знать того, что написано в обычном учебнике.

— Чего именно?

Андерсон мне вообще не очень нравился, а сейчас я его просто невзлюбил. Однако смех возымел действие. Его подхватили Габби и Поттс, не имея представления, над чем он смеется. Заулыбалась даже Катя.

Карл Андерсон кивнул, успокаиваясь.

— Ладно, начну сначала. Тогда в отеле вы сказали, что ничего не знаете о птице с острова Улиета. Но я вам не поверил. Этого просто не могло быть. Вы должны были знать, обязаны, и потому я предположил, что вы притворяетесь.

На моем лице появилось смущенное выражение, и это его также позабавило.

— Войдя в дом, я намеревался посмотреть ваши знаменитые записки. Но, взглянув на книжные полки, очень удивился. Понимаете, мистер Фицджералд, библиотека университетского профессора должна быть на современном уровне. А у вас издание «Заметок о редких видах пернатых» Фосдайка было совсем не то. — Андерсон замолчал, чтобы дать мне время усвоить важное замечание. — Я по корешку определил, что это первое издание, но решил взять книгу с полки, чтобы окончательно убедиться. Вероятно, вы держали это издание, поскольку оно было подписано автором. Не знаю. Неожиданно мне пришло в голову, что, может, вы вовсе и не притворялись, а действительно этого не знаете.

Я пожал плечами, по-прежнему ничего не понимая.

— Дело в том, — продолжил Андерсон, — что через несколько лет Фосдайк выпустил второе издание, дополненное, включая информацию и о птице с острова Улиета. — Он повернулся к Кате: — Фосдайк нашел это письмо, которое вы видели в архиве Фабрициуса. Где упоминается о рисунке птицы с острова Улиета, выполненном в Линкольншире. Фосдайк изволил даже слегка пошутить по этому поводу на латыни. Точно процитировать сейчас не могу, но там сказано что-то вроде: «Полагаю, что экспонат Turdus ulietensis, которым владел Джозеф Банкс, и Turdus lindensis, упомянутый позднее Фабрициусом, — это одно и то же». Линдум — таково римское название Линкольна, — пояснил Андерсон для тех, кто этого не знал. — Вот почему я ухватился за письмо, адресованное Марте Стамфорд. Оно как раз укладывалось в схему — птица должна находиться в Линкольншире.

— Вы поставили книгу обратно на полку и протерли ее, чтобы я не догадался, какую именно смотрели? Оставили меня прозябать в невежестве?

— Я не думал, что у вас займут много времени поиски этого упоминания о Линкольншире, но и не собирался направлять их. — Андерсон снова повернулся к Кате: — На меня произвело большое впечатление ваше открытие. Ведь вы наверняка Фосдайка не читали. Конечно, ваш соратник мог бы избавить вас от этой проблемы, если бы озаботился посетить приличную справочную библиотеку. А теперь скажите, мистер Фицджералд, какой еще вопрос вы хотели задать?

Я вытащил из кармана смятую ксерокопию литографии, на которой была изображена мисс Б.

— Вы знаете кто это?

Андерсон взглянул на рисунок.

— Любовница Джозефа Банкса. Первая любовница. У него, разумеется, были и другие.

— Почему вы держали этот рисунок среди своих бумаг?

— Просто так, для коллекции. Разве это имеет значение?

— Вы не считаете, что она имеет какое-то отношение…

— К птице? — Андерсон вздохнул, как мне показалось, нетерпеливо. — Конечно, нет. Мой человек внимательно изучил биографию Джозефа Банкса и раскопал все, что известно о его содержанке. Мне она показалась интересной, поскольку была знакома с Фабрициусом, а тот, вероятно, видел птицу уже после того, как она исчезла из собрания Банкса. Но о мисс Б. известно очень мало. Никто не знал ни ее имени, ни дальнейшей судьбы.