Мистер Ламзден, старший компаньон фирмы «Ламзден и Уэстмекот», широко известного агентства по найму учителей и конторских служащих, был невелик ростом, отличался решительностью и быстротой движений, резкими, не слишком церемонными манерами, пронизывающим взглядом и язвительностью речи.
— Имя, сэр? — спросил он, держа наготове перо и раскрыв перед собой длинный, разлинованный в красную линейку гроссбух.
— Гарольд Уэлд.
— Оксфорд или Кембридж?
— Кембридж.
— Награды?
— Никаких, сэр.
— Спортсмен?
— Боюсь, что очень посредственный.
— Участвовали в состязаниях?
— О нет, сэр.
Мистер Ламзден сокрушенно покачал головой и пожал плечами с таким видом, что я утратил последнюю надежду.
— На место учителя очень большая конкуренция, мистер Уэлд, — сказал он. — Вакансий мало, а желающих занять их — бесчисленное множество. Первоклассный спортсмен, гребец, игрок в крикет или же человек, блистательно выдержавший экзамены, легко находит себе место — игроку в крикет, я бы сказал, оно всегда обеспечено. Но человек с заурядными данными — прошу простить мне это выражение, мистер Уэлд, — встречается с большими трудностями, можно сказать, непреодолимыми. В нашем списке свыше сотни таких имен, и если вы считаете целесообразным добавить к ним свое, что ж, по истечении нескольких лет мы, пожалуй, сумеем подобрать для вас…
Его прервал стук в дверь. Вошел клерк с письмом в руках. Мистер Ламзден сломал печать и прочел письмо.
— Вот действительно любопытное совпадение, — сказал он. — Насколько я вас понял, мистер Уэлд, вы преподаете английский и латынь и временно хотели бы получить место учителя в младших классах, чтобы у вас оставалось достаточно времени на ваши личные занятия?
— Совершенно верно.
— Это письмо от одного из наших давнишних клиентов, доктора Фелпса Маккарти, директора школы «Уиллоу Ли» в Западном Хэмстеде. Он обращается к нам с просьбой немедленно прислать ему молодого человека на должность преподавателя латыни и английского в небольшой класс мальчиков-подростков. Его предложение, мне кажется, полностью соответствует тому, что вы ищете. Условия не слишком блестящие: шестьдесят фунтов, стол, квартира и стирка. Но и обязанности необременительные, все вечера у вас будут свободны.
— Мне это вполне подходит! — воскликнул я с энтузиазмом человека, который потратил несколько томительных месяцев на поиски работы и наконец увидел возможность ее получить.
— Не знаю, будет ли это справедливо по отношению к тем, чьи имена давно числятся в нашем списке, — проговорил мистер Ламзден, заглянув в гроссбух, — но совпадение, в самом деле, удивительное, и мне думается, мы должны предоставить право выбора вам.
— В таком случае я согласен занять это место, сэр, и очень вам признателен.
— В письме доктора Маккарти есть одна оговорка. Он ставит непременным условием, чтобы кандидат на это место обладал ровным и спокойным характером.
— Я именно тот, кто ему требуется, — сказал я убежденно.
— Ну что ж, — проговорил мистер Ламзден с некоторым сомнением. — Надеюсь, ваш характер действительно таков, как вы утверждаете, иначе в школе Маккарти вам придется нелегко.
— Я полагаю, хороший характер необходим каждому учителю, преподающему в младших классах.
— Да, сэр, разумеется, но считаю долгом предупредить, что в данном случае, по-видимому, имеются особые неблагоприятные обстоятельства. Доктор Фелпс Маккарти не стал бы ставить подобного условия, не будь у него на то серьезных и веских причин.
Он произнес это несколько мрачным тоном, слегка охладив мой восторг по поводу столь неожиданной удачи.
— Могу я узнать, что это за обстоятельства? — спросил я.
— Мы стремимся равно оберегать интересы всех наших клиентов и со всеми с ними быть вполне откровенными. Если бы мне стали известны факты, говорящие против вас, я, безусловно, сообщил бы о них доктору Маккарти, и потому, не колеблясь, могу то же самое сделать и для вас. Я вижу, — продолжал он, — снова глянув на страницы своего гроссбуха, — что за последний год мы направили в школу «Уиллоу Ли» не больше не меньше, как семь преподавателей латыни, из коих четверо покинули место так внезапно, что лишились права на месячное жалованье, и ни один не продержался дольше восьми недель.
— А другие учителя? Они остались?
— В школе есть еще только один учитель, по-видимому, он там обосновался прочно. Вы, конечно, понимаете сами, мистер Уэлд, — продолжал агент, — закрывая гроссбух и тем заканчивая нашу беседу, — что с точки зрения человека, ищущего места, такая частая смена не обещает ничего хорошего, как бы она ни была выгодна агенту, работающему на комиссионных началах. Я не имею понятия, почему ваши предшественники отказывались от места с такой поспешностью. Передаю вам только сами факты. И советую, не мешкая, повидать доктора Маккарти и сделать собственные выводы.
Велика сила человека, которому нечего терять, и потому я с полной безмятежностью, но преисполненный живейшего любопытства, в середине того же дня дернул тяжелый чугунный колокольчик у входа в школу «Уиллоу Ли». Это громоздкое квадратное и безобразное здание было расположено на обширном участке; от дороги к нему вела широкая подъездная аллея. Дом стоял на холме, откуда открывался широкий вид на серые крыши и острые шпили северных районов Лондона и на прекрасные, лесистые окрестности этого огромного города. Дверь открыл слуга в ливрее и провел меня в кабинет, содержащийся в образцовом порядке. Вскоре туда вошел и сам глава учебного заведения.
