За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг. - [16]

17 апреля Ощепков на пароходе «Качи-мару» отправился во Владивосток, оставив в Токио приболевшую Марию и массу незавершенных дел.

Через два дня корабль пришвартовался в советском порту. В тот же день 19 апреля Василий Сергеевич прибыл в разведотдел. Ему предложили написать отчет о своей деятельности. Он написал подробный отчет с конкретными предложениями, направленными на повышение эффективности его разведдеятельности в японской столице.

В отчете, в частности, были и такие строчки: «В Японии работал один год и три месяца с 24 ноября 1924 года по 17 апреля 1926 года. Семь месяцев ушло на безрезультатное сидение в Кобэ, ввиду постоянного за мной наблюдения со стороны полиции, один месяц на поездки в Харбин и семь месяцев на работу в Токио, где я успел наладить работу, которая может при дальнейшем правильном руководстве дать блестящие результаты…»

Беседовал с Ощепковым незнакомый сотрудник разведотдела, некто Шестаков. Он обвинил разведчика в растрате казенных средств, которые тот выдал японскому источнику Абэ и не получил от него расписки на указанную сумму.

В докладной записке на имя начальника разведотдела по поводу работы «Черного монаха» Шестаков сделал один вывод: предать Ощепкова военному трибуналу.

Предложение осталось нереализованным. Однако Ощепков в Японию больше не поехал. Дело его было ликвидировано. Жена прибыла во Владивосток. Оперативная работа Василия Сергеевича в разведке на этом завершилась.

Начальник разведотдела штаба Сибирского военного округа Заколодный держал Ощепкова в разведотделе в качестве переводчика японского языка. Оклад переводчика был мал. Семья Ощепкова едва сводила концы с концами. По указанию начальника военной разведки Я. Берзина, который знал о работе Ощепкова, переводчику стали доплачивать 30 рублей ежемесячно за высокий профессионализм. Это было все, чем можно было помочь Ощепкову. Каждая работа имеет определенный уровень оплаты. Этот барьер каждый человек должен преодолевать самостоятельно — учиться, повышать квалификацию, приобретать новую профессию, менять место работы. Ощепков прекрасно знал японский язык. Среди всех институтов и учреждений Дальнего Востока должность переводчика, видимо, была наиболее высокооплачиваемой в военной разведке. Ощепков продолжал работать в разведотделе. Должность переводчика его не устраивала. Но он терпеливо выполнял свои обязанности, рассчитывая на лучшие времена. Он был молод, полон сил, имел достаточный опыт самостоятельной работы, которую вряд ли кто другой взялся бы выполнять.

Говорят, что где тонко, там и рвется, пришла беда — закрывай ворота. К несчастью, жена Ощепкова красавица Мария заболела туберкулезом и стала угасать. Для излечения ей необходимы были дорогие лекарства. Василий занялся тренерской работой, которая ему приносила еще около 150 рублей в месяц. Тренировал он офицеров Красной армии, сотрудников ОГПУ и милиции.

В разведотделе Сибирского военного округа сохранились донесения «Черного монаха» из Японии. Среди них — «О политике Японии в Маньчжурии», «Материалы по японской авиации», «О маневрах японской армии в Маньчжурии», «О совещании командиров дивизий японской армии», «Об использовании ядовитых газов и принципах применения их японской армией». В последнем из перечисленных разведывательных материалов, подготовленных Василием Ощепковым, сообщалось: «… Частные и военные лаборатории Японии проводят активное исследование использования ядовитых газов и способов защиты против них. В японских закрыться военных журналах наблюдается систематическая публикация статей о ядовитых газах, о способах их применения против войск противника и описание ужасов в случае их применения в грядущей войне. По сведениям источника, в скором времени предполагается формирование особой самостоятельной химической команды. Где она будет находиться и кому подчиняться, мне пока узнать не удалось…»[26]

Часть 2. Владивостокский провал

В начале XX века на Дальнем Востоке, как и на Западе, происходили серьезные изменения. После подписания представителями СССР и Японии в 1925 году Конвенции об основных принципах отношений между двумя государствами перед Москвой и Токио открылись перспективы взаимовыгодного сотрудничества. Первыми оживились контакты по линии общественных советских и японских организаций, затем наступил этап подписания первых концессионных соглашений, которые сулили хорошие экономические выгоды.

Москва предлагала Токио пойти дальше и заключить пакт о ненападении. Цель такого пакта— исключить вооруженные столкновения между японскими и советскими войсками в Китае. Советское руководство из донесений разведки знало, что Япония планировала закрепиться в Китае, в котором шла гражданская война. Москва, руководители которой мечтали о мировой революции, была намерена оказывать всестороннюю помощь китайским коммунистам. Японцы оказывали помощь китайской группировке во главе с маршалом Чжан Цзолинем.

Между Японией и СССР были и другие противоречия. В частности, в области эксплуатации КВЖД. Эта железная дорога, находившаяся под контролем Советского Союза, вызывала и у японцев, и у маршала Чжан Цзолиня особый интерес. Маршал хотел избавиться от советского влияния на КВЖД. Из-за этого между СССР и Чжан Цзолинем возникали острые противоречия, которые грозили перерасти в вооруженное столкновение.