Юный натуралист, 1938 № 03 - [7]
Вода в овраге сильно спала, но кое-где к 5 апреля глубина еще достигала 3–5 метров. Сквозь чистую, прозрачную воду можно хорошо разглядеть дно оврага, покрытое лохматой, кое-где зеленеющей травкой; она, слегка колеблясь, стелется по течению.
Фото В. Кулезнева
Санному пути пришел конец, посредине дороги уже не ездят с б апреля. Пока еще кое-как пробираются на санях по краям дороги, где сохранилось довольно много снега.
Скоро пропадет я зимний путь. Растаявшие дороги разжижили конский навоз, накопившийся там за зиму. Жители собирают его в ведра и выливают на обнажившиеся гряды.
7 апреля прилетели трясогузки. 8 апреля у берез, на которых я делал зарубки, началось сокодвижение (особенно сильно движение соков было у берез, стоявших на опушках). 9 апреля полностью сошел снег с полей и лугов. Вода в овраге почти прошла. Глубина в отдельных местах не превышает 1,5–2 метров. Зато началась полная беспутица. Подойти к нашему дому без сапог невозможно. Дорога расплылась в черную, кое-где желтеющую жижу. Земля сочится влагой; кажется, стоит надавить немного на землю, и вода брызнет из нее фонтанами. Произошли оплывы глинистых железнодорожных откосов. Один из них завалил линию железной дороги. Потребовалась долгая расчистка пути. (По ночам бывали еще довольно крепкие заморозки, а днем солнце печет (+ 11 +13 градусов Цельсия). От полей подымается колеблющаяся дымка испарений: почва медленно просыхает. А в лесах еще местами глубокий снегу Промерзшая за зиму почва не позволяет талой воде проникнуть внутрь, и вода течет по поверхности, образуя большие лужи и маленькие прудки.
9 апреля впервые запылил орешник, и красные кулачки его женских цветов стали более яркими. Дома у нас весна уже закончила уборку: огороды обнажились от снега, лед на пруду растаял.
8 апреля выставили зимние рамы. Запертая скотина, почуяв весну, оглашает воздух ревом. Вместе с коровой, постоянно беспокоя ее, стоит маленький двухнедельный теленок. 9-го вечером бабушка принесла из курятника первое яйцо — куры начали нестись. Собака принесла щенков.
В одной из моих скворечен поселились скворцы, в другой — полевые воробьи; те и другие приступили к постройке гнезд. Скворцы таскают материал и строят целый день, перемежая свою работу пением. А вечером самец улетает в ближайший для участия в оглушительных концертах. Скворцы слетаются на большую ель и здесь, растопырив крылышки и вытянув шею к полной апрельской луне, изливаются в своих скворчиных песнях, стараясь перекричать друг друга. В промежутках между песнями часто поднимаются драки — слабых скворцы отгоняют. Когда луна подходит ближе к зениту, скворцы разлетаются и затихают, чтобы с первыми лучами солнца опять приняться за работу и песни.
10 апреля было пасмурно, в полдень пошел мелкий моросящий дождь. К ночи дождь усилился. Низко плыли темные тучи над землей, поливая ее первым весенним дождем.
Дождь принес с собой самых долгожданных гостей. Утром 11-го я слышал тревожное «чоканье» дроздов-рябинников и «циканье» белобровиков — они прилетели одновременно. Лес прихорашивался, очищался от снега, расцветал орешником и мать-и-мачехой.
13-го вечером, когда косые лучи солнца блеснули в последний раз на коричневых стволах сосен и закат стал бледнеть, когда воздух наполнился запахом талой земли и лес еще больше потемнел, с верхушки одной из елей раздалась чудесная песня. Казалось, что в лесу кто-то громко звал: «Чай пить!» Все громче становилось пение, и как бы в ответ из разных уголков леса донеслось: «С сахаром!» и полилось: «С сахаром, Семен! Семен!» Это певчие дрозды приветствовали весну.
Уже пропала заря, и на востоке выглянула одним краем луна, а по лесу все дальше и дальше разносились отчетливые слова песни: «Чай пить! Чай пить! С сахаром, с сахаром!»
Коля Гукленгоф,
Станция Крюково Октябрьской железной дороги.
Встретились мы с Колей в редакции «Юного натуралиста», а близко познакомили нас дрозды. Я напечатал небольшую статейку о жизни этих птиц, а Коля, как потом оказалось, уже давно следит за дроздами и всюду собирает о них материал.
Мы разговорились. Через день он пришел ко мне и принес свои дневники и записки. Я ему кое-что указал и поправил. Так началось мое неофициальное шефство над Колей.
Катя тонко чувствует природу, у него есть поэтическая жилка, он неплохо пишет о том, что видит, а наблюдает он хорошо и метко. Однако Коля не только наблюдает, но и активно действует. Зимой он подкармливает птиц, делает скворечни и дуплянки, весной их развешивает и устраивает в лесу искусственные места для гнездования.
К недостаткам Колиной работы нужно все же отнести то, что он разбрасывается и очень сильно увлекается. Поэтому его натуралистическая работа часто идет в ущерб школьным занятиям. В его наблюдениях преобладает поэтическое описание; ему нужно углублять свои знания. Мою роль шефа я постараюсь использовать не только по линии помощи в натуралистической работе, — я постараюсь помочь ему изжить те недостатки, на которые указал.
Консультант журнала, биолог С. Я. Яковлев.
Март в тайге Зауралья.
Солнце светит по-весеннему. Уже поют клесты, но снег еще глубок и мягок. Трудно лазить по рыхлым сугробам в это время.
