Явления природы. Эпизод 1 - [15]

Шрифт
Интервал

Матиас опустил взгляд в свою тарелку и, перемешав остатки лапши, отодвинул миску к центру стола. Товарищ помрачнел, нахмурился, подергивая верхней губой.

— Не понимаю, как можно легкомысленно использовать такие вещи? Я бы и близко не подошел к этой дряни, — вздохнул он. Речь шла явно не о лапше.

Я же быстро доел свою порцию.

— Ну, просто мы видели, как оно растет. И на что способно. Меня куда больше беспокоит, чем может это все для них обернуться, — поделился соображениями я. — Аетер тоже опробовал эту дрянь на себе.

Продолжать этот разговор было неприятно. Задание на день еще не завершено, нужно было разобраться, что делать дальше с кучей грибов, оставленных в кабинете Аетера. Время близилось к вечеру.Мы добрались до дома химика. Изнутри слышался грохот, шум, вскрики …Аетера?! Дверь заперта. Матиас глянул на меня и смело навалился плечом на хлипкую деревянную конструкцию. Возня и крики за дверью будто придали ему сил, и дверь развалилась под натиском плеча.

Сгусток черноты размером с крупную собаку, еле видимый в вечернем мраке, отпрыгнул от химика и вышиб окно. Матиас воинственно выскочил наружу, я кинулся к скрючившемуся на полу Аетеру.

— Эта тварь пыталась отгрызть мне руку, — еле слышно просипел Аетер, держась за порванное плечо.

— Что это было?

— Не знаю. Я просто задремал, и… Принеси мне из кабинета чистой воды, сок алого плода и цзердсы, — морщась от боли, произнес Аетер.

Казалось, у химика на любой случай жизни подготовлен рецепт. Я вскрыл дверь в кабинет своим ключом. Мне хорошо запомнился сок цзердсы — быстро обезболивает, слегка заживляет, им в прошлый раз мы обрабатывали мою руку и предплечье Аетера. Очищенную воду он держал под столом. Сок фрукта в тайнике. Найти знакомые соки среди подписанных аббревиатурами флакончиков особо не составило труда.

— Тварь сбежала за периметр, — послышался хриплый голос Матиаса. — А там ее и след простыл.

Я поспешил с компонентами к Аетеру, он быстро разбавил и смешал соки в нужных пропорциях. Оплеснул микстурой пораженные участки и, мокнув кусок бинта в ее остатки, привязал его себе не туго к руке.

— Не то ли это было существо, что напало на Вас ранее? — поинтересовался я.

— Нет, то был какой-то раненый разъяренный зверь. Эта же тварь была спокойна… Прямо в то же самое плечо, — морщился Аетер.

— Я пойду доложу Тису, — заявил Матиас, стоя на пороге.

— Идите спать. Я сам доложу, уберу тут все. Придется вам вместо меня и завтра заняться грибами для магистра. Всю оплату можете оставить себе. Мне снова выдвигаться… уже через пару часов. Буду собирать вещи.

— Куда Вам с больной-то… — возмутился Матиас, его взгляд на миг задержался на флакончике с соком алого плода. — Лучше Вам быть осторожнее с этой штукой.

— Дела не ждут! — химик пропустил совет мимо ушей. — Особенно эти. Орке отказывать нельзя. Оставлю подробные инструкции, как подготовить грибы. Я у вас в долгу, ребята, — под конец улыбнулся он и скорее выпроводил нас за дверь.

Странно, что все так просто относятся к этим нападениям. Матиас о произошедшем забыл чуть ли не сразу же. Аетер тоже к этому отнесся как-то «разово», как к порезу пальца о бумагу. Неужели нападение животных — норма? В городе, окруженном стенами? Где каждый лаз охраняется снобами в доспехах?.. Стоит быть бдительнее. Все пытаюсь вспомнить, как выглядела эта тварь, но никаких подробностей — только черное пятно, сиганувшее через окно в ночной мрак.

Я пошел к себе, спать. Но меня будил буквально каждый шорох. Несколько раз выбегал на улицу посмотреть, кто и где шуршит.

Ближе к полудню мы с Матиасом встретились около дома Аетера, как и договаривались. Пора заниматься делом.

Долгий скучный день, казалось, все никак не собирался закончиться. Лишь добрые перерывы на поесть скрасили наше серое сегодня. Ближе к вечеру все грибы были высушены и упакованы в куски ткани, сильно походившей на бумагу. Мы уже не могли смотреть на эти свертки без подступающей к горлу тошноты и отвращения. Было в них что-то такое… Наверное, запах.

— Интересно, как там Аетер после нападения?.. — пробубнил я под нос, завязывая последний сверток. — Кажется, он хотел взять меня с собой, почему передумал?

— Еще более интересно, как эта тварь пробралась в город. Как твоя голова? — неожиданно он сменил тему.

— Ты про что?

— Мне кажется, все это началось незадолго до твоего появления здесь. За пару дней до этого Орка и еще несколько мастеров-чужаков отправились куда-то… — задумался он, пытаясь вспомнить. — В какую-то экспедицию! Хм.

— Мне ни о чем таком не известно. А насчет памяти — у меня был проблеск. Наверное… На занятии, — с сомнением в голосе поделился я, чтобы подчеркнуть, насколько не уверен был в природе увиденного.

Матиаса заинтересовало мое предположение — он тут же завершил обработку последней порции грибов и развесил уши в ожидании подробностей.

— Расскажи, как это было?! Ты ученик? Местный? — засверкал он глазами.

— Наверное, мне не стоит этого рассказывать. Проблески моментальные, как видения, но ни лица, ни окружение не были мне знакомы.

Всем своим видом он давал понять, что не отцепится от меня, пока не выпытает все до последней капли. И я, все же, решился ему рассказать:


Еще от автора Егор Сергеевич Осипов
Явления природы. Эпизод 2

ЭПИЗОД ВТОРОЙ. Крохотный хищный мир увидел рождение новой организации: Потомство. Они изучают сложнейшую природу самой своенравной стихии, проводят смелые эксперименты. Мир оказался на пороге новых потрясений и необратимых изменений. Остается лишь гадать, кто и какие цели преследует такими опасными методами.


Рекомендуем почитать
Бич

Бич (забытая аббревиатура) – бывший интеллигентный человек, в силу социальных или семейных причин опустившийся на самое дно жизни. Таков герой повести Игорь Луньков.


Тополиный пух: Послевоенная повесть

Очень просты эти понятия — честность, порядочность, доброта. Но далеко не проста и не пряма дорога к ним. Сереже Тимофееву, герою повести Л. Николаева, придется преодолеть немало ошибок, заблуждений, срывов, прежде чем честность, и порядочность, и доброта станут чертами его характера. В повести воссоздаются точная, увиденная глазами московского мальчишки атмосфера, быт послевоенной столицы.


Синдром веселья Плуготаренко

Эта книга о воинах-афганцах. О тех из них, которые домой вернулись инвалидами. О непростых, порой трагических судьбах.


Чёртовы свечи

В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.


Ловля ветра, или Поиск большой любви

Книга «Ловля ветра, или Поиск большой любви» состоит из рассказов и коротких эссе. Все они о современниках, людях, которые встречаются нам каждый день — соседях, сослуживцах, попутчиках. Объединяет их то, что автор назвала «поиском большой любви» — это огромное желание быть счастливыми, любимыми, напоенными светом и радостью, как в ранней юности. Одних эти поиски уводят с пути истинного, а других к крепкой вере во Христа, приводят в храм. Но и здесь все непросто, ведь это только начало пути, но очевидно, что именно эта тернистая дорога как раз и ведет к искомой каждым большой любви. О трудностях на этом пути, о том, что мешает обрести радость — верный залог правильного развития христианина, его возрастания в вере — эта книга.


Полет кроншнепов

Молодой, но уже широко известный у себя на родине и за рубежом писатель, биолог по образованию, ставит в своих произведениях проблемы взаимоотношений человека с окружающим его миром природы и людей, рассказывает о судьбах научной интеллигенции в Нидерландах.