Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3. Пьесы и киносценарии - [84]
Памела. Я должна идти, генерал!
Генерал. Ловите счастье за хвост, мисс Недотрога! Веселого рождества, сенатор! (Выходит.)
Памела. Прошу отпустить меня, сенатор!
Сенатор. Странное желание. (Удерживает за руку.) Что ты ломаешься, детка? Старина Боб понимает женскую душу! Ого! Виски на столе, две сотни задатка прячь в сумку, веселого рождества, милашка! (Пытается поцеловать.)
Памела (вырывает руку, вытаскивает пистолет). Веселого рождества, сенатор!
Занавес
Блиндаж. Сенатор Брендер и Памела.
Памела (прячет револьвер). Рада с вами познакомиться, сэр!
Сенатор. Какого же дьявола тыкать в лицо пушкой?!
Памела. Сопротивление женщины украшает победу.
Сенатор. Ты умница, девочка.
Памела. На войне много грубых мужчин…
Сенатор. Виски пьешь? (Наливает из своей фляги.)
Памела (пригубливает). Приходится, сенатор.
Сенатор. Никогда не думал, что выпадет подобный чудесный вечерок! (Пытается обнять, Памела уклоняется.) Маленький задаток, детка, а?
Памела. Как странно, сенатор! Мне показалось, что вас интересует не задаток, а мой револьвер вот здесь в кармане!
Сенатор. Только как преграда на пути к цели…
Памела. Пошло.
Сенатор. Сколько, милашка?
Памела. Намереваетесь что-то покупать, сенатор?
Сенатор. Тебя, мой персик!
Памела. В вашем возрасте?
Сенатор. Тебя не устраивают несколько лишних лет и лишних морщин на моих щеках? О’кей! Доллары сглаживают любые недостатки кожи! Не правда ли? Клянусь тысячей долларов, ты меня обижаешь! Вот лейтенантская пилотка с медной полоской… (Надевает пилотку.) Ну, скажи, чем я теперь хуже молокососа лейтенанта? (Берет банджо, наигрывает.)
Каждый лишний год сверх лейтенантовых у меня покрыт миллионом долларов!
Памела. Не хотела вас обидеть, сенатор.
Сенатор. Только что эти красные устроили бунт! Да какой! Лейтенант сам состоял в заговоре! Разбежались, как свиньи, чуть я их поприжал! (Пьет.) В наручники всех! Расстрел!
Памела. Арестовали здесь моего жениха, сенатор…
Сенатор. Прокляни меня бог! Кто он?
Памела. Мирный кореец, сенатор, ни в чем не замечен.
Сенатор. Не пожелал ничего мне сказать!
Памела. Догадывался, что вместо него с вами буду разговаривать я! Сообщу недостающие сведения, милый мой сенатор…
Сенатор. Что именно?
Памела. Что вы очень симпатичный лейтенантик в этой пилотке и вами, черт возьми, можно даже увлечься!
Сенатор. Ты думаешь, детка?
Памела. Но я очень боюсь за жениха…
Сенатор. Подобное настроение меня не устраивает! Мы его живо ликвидируем, крошка… (Достает из кармана книжку, ручку, пишет.) Ничего не вижу без очков… с моим куриным почерком. (Отрывает листок, дает Памеле.) Держи… Считай, что жених на свободе… Развеселись и ничего не бойся!..
Памела (читает записку). "Отпусти желтого, Генри. Боб". Кто этот Генри?
Сенатор. Генерал Ван Горн. Отдашь лично…
Памела. Благодарна, сэр. Бедная корейская девушка счастлива, сэр. Никогда не забуду вашего доброго сердца, сэр.
Сенатор. Затараторила! Не из той оперы, красотка! Вернемся к нашим делам…
(Пытается обнять Памелу, но получает толчок в грудь.) Осторожнее, у меня астма!..
Памела. Простите, мой лейтенантик!
Сенатор (не может отдышаться). Неуместные шутки, мисс… Если вопрос в сумме, то тысяча долларов вас устраивает? Поездка в Штаты, все прочее…
Памела. Нет, мой лейтенантик!
Сенатор. Что же вас не устраивает, тысяча чертей?!
Памела (наивно). Астма, сэр.
Сенатор. Вы меня еще не знаете! (Бросается к Памеле.)
Памела (пытается защищаться от сенатора, но последний успевает вытащить у нее револьвер). Как я испугалась, сенатор!
Сенатор (с револьвером в руке). Назад, желтая тварь!
Памела. Это ведь не пистолет, а зажигалка, сенатор!
Сенатор. Раздевайся, косоглазая!
Памела. Мне не жарко, сэр!
Сенатор. Все снимай с себя, все! Боб Брендер знает, как обращаться с вашей сестрой!
Памела. Вы куда-нибудь спешите, мой лейтенантик?
Сенатор. Не смей называть меня этим дурацким словом!
Памела. Мне показалось, что вам нравится…
Сенатор. Раздевайся!
Памела. Кто-нибудь войдет, сенатор…
Сенатор. За дверью сторожит полицейский!
Памела. Он и войдет, сенатор…
Сенатор. Долго будешь торговаться, чертовка! (Засучивает рукава, направляется к Памеле.)
Памела. Вы не ударите женщину, сенатор!
Бесшумно проскальзывают в блиндаж солдаты из французского батальона — Рэнэ и Жан.
Рэнэ. Ба! Лейтенант неплохо проводит время!
Сенатор. Вон отсюда! Кто пропустил?!
Жан. Сейчас объясним, месье лейтенант.
Сенатор. Какой я, к черту, лейтенант?! (Швыряет пилотку.)
Рэнэ. Девочка пускай уйдет, Жан?
Жан. Пускай уйдет.
Рэнэ. Разрешите просить вас, мадемуазель, оставить нас на несколько минут одних с лейтенантом… Потом сможете вернуться, не правда ли, Жан?
Жан. Сомневаюсь, Рэнэ. Не к кому будет возвращаться…
Рэнэ. Она будет молчать, Жан?
Жан. В ее же интересах, Рэнэ!
Рэнэ. Полицейский не задержит, мадемуазель… Он зарылся носом в снег и так будет лежать до второго пришествия. Попробовал нам перечить, нахал…
Памела. Я пойду, господа французы. Благодарю вас.
Рэнэ. Не стоит благодарности, красотка!
В книгу вошли два произведения выдающихся украинских советских писателей Юрия Яновского (1902–1954) и Михайла Стельмаха (1912–1983). Роман «Всадники» посвящен событиям гражданской войны на Украине. В удостоенном Ленинской премии романе «Кровь людская — не водица» отражены сложные жизненные процессы украинской деревни в 20-е годы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сюжет пьесы основан на реальных событиях. На одном из заводов, в целях повышения производительности труда, была отключена система безопасности. В результате пресс раздавил одного из рабочих. Его молодая вдова — главный герой этой истории. Пытаясь добиться справедливости, она начинает борьбу против системы.«…Это пьеса с активной гражданской позицией, поэтому очень важен вопрос — с кем ее ставить — резонирует ли она с труппой. В нашем случае ответ — да. Чем больше мы работаем над ней со студентами, тем больше она всем нравится.В пьесе чувствуется влияние Брехта — на мой взгляд, ключевой фигуры театра 20-го века, гораздо в большей степени повлиявшей на современный театр, чем мы привыкли признавать.
История, рассказанная автором пьесы «Школа с театральным уклоном» Дмитрием Липскеровым, похожа на жутковатую сказку — мечты двух неудачников начинают сбываться.
Три вдовушки собираются раз в месяц, чтобы попить чайку и посплетничать, после чего отправляются подстригать плющ на мужних могилах.Едва зритель попривыкнет к ситуации, в ход пускается тяжелая артиллерия — выясняется, что вдовы не прочь повеселиться и даже завести роман. Так, предприимчивая Люсиль хочет устроить личную жизнь прямо на кладбище, для чего знакомится с седовласым вдовцом, пришедшим навестить соседнюю могилу.Через три часа все кончится, как надо: подруги поссорятся и помирятся, сходят на свадьбу некой Сельмы, муж которой носит фамилию Бонфиглисрано.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Забавная история немолодого интеллектуала, который выбрал несколько странный объект для супружеской измены. Пьеса сатирична, однако ее отличает не столько символизм черного юмора, сколько правдоподобие.
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.