Я стройнее тебя! - [111]

У него за спиной, то есть в авангарде, стоят Глория и двойняшки Аберкромби. По команде Ахмеда они из живых существ превратились в застывшие фигуры, в мыслящие статуи. Они неподвижнее камней.

— Энни, — шепчет Дэйв, почти не шевеля губами, — Энни там, внизу?

От напряжения и страха Бетц чувствует, что вот-вот сорвется. Столько недель она вела себя, как «старая добрая Бетц», делала вид, что они «просто друзья», и все это время изо всех сил избегала всяких упоминаний о любви, но теперь она теряет над собой контроль и огрызается:

— Энни! Только о ней ты и думаешь!

— Но я люблю ее.

— Нет, — с уверенностью отвечает Бетц. — Нет, не любишь.

— Да заткнитесь вы, — бормочет Дэнни, и в этот момент появляется Преподобный Эрл, а на другом конце двора подрагивают, а потом широко распахиваются двери фургона. — Все уже начинается.

Каким-то образом Глория Кац хватает за руки всех трех подростков сразу. Пальцы у нее холодные, узловатые, сильные. Она указывает на некоторое волнение, происходящее по периметру: ряды огромной молчаливой армии Ахмеда расступаются и пропускают череду слабых пожилых людей. Они шагают вперед, как марионетки из палочек.

— Начинается не только то, что вы видите на площадке, — говорит она, — посмотрите.

Сдержанные пожилые люди… откуда взялись эти старики? — пожилые люди поднимаются по ступеням, ведущим на грузовую платформу. Они двигаются осторожно, но настолько осознанно, с такой убежденностью, что служители Преподобного Эрла в ужасе расступаются и пропускают их. Когда они оказываются на сцене, верхнее освещение отражается от их седых волос, и они сверкают серебром, а кое у кого становятся заметны розовые залысины. Медленно и осмотрительно они образуют полукруг, выстраиваясь позади блестящего пьедестала, с которого обычно выступает Преподобный Эрл. Как болельщики на футболе, старики поднимают огромные карточки, на каждой из которых изображена одна буква. Какая-то женщина делает шаг в сторону и проверяет последовательность букв. Она качает головой и указывает кому-то рукой. Двое торопливо меняются местами, и получившееся сообщение из огромных заглавных букв красного цвета видят все зрители шоу в Сильфании.

РЕШЕНИЯ = УБИЙСТВО

Этим людям удалось сбежать; они — участники невероятно успешной экспериментальной программы Преподобного Эрла. Работающий в этой системе помощник Ахмеда выпустил их из того заведения, в котором их заточили, вместо того чтобы поселить в деревенских домиках. Правда всплывает на поверхность.

Ахмед издает глубокий гортанный звук. Глория молча кивает. Пора!

«Мы слышим вас и читаем ваши жесты», — думает молчаливая армия, не произнося ни слова.

А как там Эрл Шарпнек, что сейчас происходит с Преподобным? Выйдя на площадку, где прожекторы слепят глаза сильнее всяких солнечных лучей, шагнув на то место, к которому приковано всеобщее внимание, он откидывает голову и сверкает своей потрясающей, соблазнительной улыбкой. И вот двери фургона открываются! Приехала его новая возлюбленная! Она выходит ему навстречу. Она спускается! Эта, как ее там зовут — Нелли, кажется? — да какая разница, она великолепна в прозрачном розовом наряде, и, о радость, она еще жирнее, чем он рассчитывал!

Переполненный чувствами, он отворачивается от фургона и запрыгивает на сцену. Ведь там ему и подобает быть, ведь камеры уже работают. Ему не нужно идти встречать девушку. Пусть его королева идет к нему сама, и пусть это видят все его подданные! Жестом жениха из Венской оперы могущественный проповедник протягивает руки, чтобы принять ее. Восторженный, он стоит так на своем законном месте, то есть наверху. Внизу ожидает специальный сильфанийский погрузчик, украшенный серебряной парчой, который должен поднять его новую возлюбленную и выгрузить ее на сцене, где ее, ослепленную прожекторами, встретит с распростертыми объятиями и своей сияющей улыбкой на триллион долларов Преподобный Эрл. Облизнув губы и сверкая фирменными зубами, проповедник, весь в ожидании, улыбается толпе, а в это время у него за спиной старики держат свой плакат из букв, и на них смотрят все присутствующие и все телезрители — вся вселенная, кроме Преподобного Эрла, моргающего в слепящих лучах.

Новенькая девочка направляется в его сторону. Она уже здесь, она принадлежит ему, и она прекрасна; она стоит на нижних ступенях и смотрит на него, положив пухлые ручки на жирные бедра и широко расставив свои огромные ноги. Эрл трепещет от вожделения. Он говорит как можно более низким и сексуальным голосом:

— Добро пожаловать.

— Как бы не так! — орет Келли.

Из-за ее спины нетвердой походкой появляется Энни Аберкромби, вернувшаяся обратно в этот мир из глубокого подземелья.

В ту же секунду трое подростков, стоящих рядом с Ахмедом, с криком нарушают строй и бегут к ней.

— Энни!

Они вопят все громче, а камеры снимают, как они приближаются — милый красивый Дэйв Берман, который проехал весь этот долгий путь, движимый, как оказалось, чувством долга; хорошенькая Бетц Аберкромби, мотивы действий которой сложны и запутанны, и ее симпатичный брат Дэнни, который отказался ото всех своих амбиций, от участия в конкурсе пожирателей хот-догов в закусочной «Натан», отказался, потому что любит старшую сестру и хочет забрать ее домой.