Я — это ты - [5]
Ну ладно, пусть она тоже изменится и станет взрослой женщиной, а потом — старухой. Ведь все неправда! Элли не может состариться, Элли не может умереть — она вечна! А значит, однажды — не так и долго ждать по меркам этого стылого пространства — она останется тут в одиночестве. Закончится запас энергии, корабль погрузится в ледяную тьму, станет еще одной пылинкой техногенного мусора, а она, мыслящая и любящая, будет по-прежнему жить внутри, будет видеть, слышать и чувствовать ничто. И не сможет умереть.
Нет, вариант меня никак не устраивал. Резерв топлива… Он, насколько я помнил, был немалым, но на почти пятигодовое возвращение не хватит. Или все же хватит? Если отключить гравитацию, освещение, обогрев — все, кроме двигателя, если рассчитать оптимальную мощность и кратчайший курс, если не расходовать ресурс на жизнеобеспечение — только на перемещение в нужную точку, если не рассчитывать на мягкую посадку — нас все равно засекут со спутников, а перегрузки падения и даже перехват Элли не так страшны. Быть может, для нее есть шанс? Тут надо подумать…
Ты молчал долго. Сначала просто сидел в кресле, закрыв глаза, потом думал, что-то прикидывал, наконец поддернул сенсорную консоль и что-то вычислял на бортовом компьютере. Меня не допускал — я просто смотрела: наблюдала, делала выводы, ждала…
Потом откинулся на спинку, сцепил руки за головой и засмеялся:
— Элл, родная, ты летишь домой!
Мне было лет десять. В городе, где мы тогда жили, на электростанции случилась большая авария, и весь жилой район на целых полчаса остался без энергии. Был поздний вечер, экраны мониторов и визоров погасли, и мы, удивленные внезапно наступившим мраком, поспешили к окнам. Родители возмущались, ругали власти, допустившие подобное безобразие, а я впервые в жизни увидел ночное небо.
Небо! В невозможно-синей бездонной глубине мерцали мириады далеких звезд!
Я, задыхаясь от восхищения, выбежал на балкон, запрокинул голову и смотрел, смотрел!.. улетая туда, в бесконечную запредельность космоса. В ушах звенело, а я воображал, что это вселенная пела мне, жутко и призывно, и я всем своим десятилетним сердцем внимал этому пению, отдаваясь во власть чужих миров.
Тогда я и решил стать астронавигатором.
Сейчас, закрыв глаза, я вижу те звезды своего давно прошедшего детства, слышу этот призыв, леденящий душу восторгом.
«Элли, ты видела звезды? Они прекрасны!» — хочу сказать я. Но я уже не могу говорить.
Ты сильно изменился — ты вообще уже не похож на того улыбчивого самоуверенного парня, который любил смотреться в зеркало. Я не думала, что ты пойдешь до конца, не верила, что сможешь. А ты смог — значит, пора.
— Алекс, ты хочешь рассказать мне о звездах? Я слышу. Скоро ты найдешь свои звезды.
Я читаю по губам: «Иди ко мне, Элл» — и надеваю тебе шлем. Потом сворачиваюсь калачиком, чтобы притихнуть у тебя на груди. Будет немного холодно, наверное, но мы потерпим. Мы будем вместе.
Средиземноморский пляж. Раскаленный песок жжет кожу, а бриз ерошит волосы. Я жив. До сих пор не верю, что это случилось, но это случилось…
Оказывается, мы даже никуда не летали — все было лишь экспериментом по взаимодействию человека и искусственно смоделированной личности в условиях реальной угрозы жизни… всего лишь чертовым экспериментом! Так что я не умер. Три дня провалялся в коме, а когда очнулся, узнал: когда нас вытаскивали из корабля, что-то закоротило, и бортовой компьютер выгорел полностью, ничего, том числе инфонакопители, восстановить не удалось. Элли больше нет…
Я жарюсь на солнце и пытаюсь не думать. Мой врач — о, теперь я богат и могу себе позволить и этот курорт, и собственного психолога — так и сказал: «Александр, а вы не думайте — просто отдыхайте, наслаждайтесь, смотрите по сторонам. Тут столько прекрасных девушек, скоро все утрясется».
Но почему среди все этих прекрасных я ищу одну некрасивую, мою Элли.
Прошлой ночью она мне приснилась. Свернувшись, как маленькая, прижималась к моей груди и шептала: «Алекс, останься со мной, одна я не могу».
А я не остался, проснулся.
Но я знаю, что мне делать — надо просто не просыпаться. Снотворное — вот оно, целая банка пилюль. Говорят, самое лучшее, гарантированно поможет, так что, Элл, жди меня, сегодня я приду и останусь.
— …в связи с критическим состоянием мы вынуждены были прервать симуляцию полета и вернуть пилота в реальность. Таким образом, господин министр, должен признать, что при несомненном успехе в моделировании искусственной личности по подобию человеческой, рекомендовать полученные разработки для использования в экстремальных условиях преждевременно, так как нет опытных подтверждений, что это увеличивает шансы их коллег-людей на выживание.
Доктор Леонард Лец закончил доклад и замолчал, ожидая вопросов.
— Что ж, отрицательный результат — тоже результат. Вы и ваша команда, доктор, проделали огромную работу, но, сами понимаете, раз нет полезного эффекта — нет финансирования. Все разработки придется законсервировать на будущее.
— Господин министр, мы нуждаемся в средствах, хотя бы минимальных. Законсервировать можно оборудование, помещения, резервные копии ELL 185260, но модели 0001 и 0002 — Эллайра и Элли — они личности, их нельзя просто сунуть в ящик и забыть!
«Электронными декларациями нас попросту приперли к стенке. Уже третий месяц все предприятия отправляли отчетность по интернету — и попросту не желали нас видеть. Конечно, через три дня я придумал, как обмануть эту хитрую программу. Именно поэтому меня испугал знак параграфа…».
«…я представлял, как приложу ладонь к гладкой глыбе Мо Руфа, нашепчу свои строчки и, если одобрит, дождусь в ответ радостного, живого тепла. И, может, коснусь памятных щербинок — они маленькие, не разглядеть, только пальцами ощутить, но я-то помню… если Мо Руф недоволен — такое не забудешь».
Эта восточная сказка — часть культуры Поднебесья, мира, который был и остается первым из выдуманных мною миров, но так до сих пор и не получил ни одного крупного произведения. Отдаю дань пока сказками. ОСТОРОЖНО! ЖУТКАЯ СТИЛИЗАЦИЯ!
Всем нам известно, что озоновый слой Земли разрушается. Но, как оказалось, разрушается не только он! И спасти нашу планету от разрушения межпространственного слоя предстоит группе смельчаков под руководством великого учёного! Им придётся столкнуться со множеством трудностей. Хорошо хоть помогать им будут ожившая древняя программа, инопланетянка со множеством сущностей и охранная система Земли! Может, вместе они смогут дать всем нам второй шанс!
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
Третья книга «Нашей доброй старой фантастики» дополняет первые две — «Под одним Солнцем» и «Создан, чтобы летать». К авторам, составившим цвет отечественной фантастики 1960—1980-х, в ней добавились новые имена: Георгий Шах, Олег Корабельников, Геннадий Прашкевич, Феликс Дымов, Владимир Пирожников и др. Сами по себе интересные, эти авторы добавили новых красок в общую палитру литературы. Но третья книга антологии не просто дополнительный том, она подводит некую символическую черту, это как бы водораздел между поколениями — поколением тех, кто начинал еще при Ефремове, и поколением новой волны, молодых на ту пору авторов, вышедших из «шинели» братьев Стругацких.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».