Я еду на верблюде - [18]

Циркач — молодой, по пояс обнаженный араб — с факелом в руке что-то выкрикивал, обходя людей. Словно подзадоривал зрителей и себя.

Вот он облил керосином паклю на колесе, поджег факелом. Колесо запылало.

Циркач погасил факел, отложил его в сторону, еще раз попросил всех быть внимательными, разогнался и… нырнул в пылающее колесо, между остриями кинжалов.

Я закрыл глаза. Казалось, он обязательно порежется о кинжалы, из тела брызнет кровь…

Но циркач, как змея, проскользнул внутри колеса и встал на ноги.

Толпа ахнула.

А он уже ходил по кругу с протянутой рукой. Никто ничего не дал ему: все ждали еще чего-то.

Тогда он повторил свой прыжок уже с завязанными глазами.

Несколько человек бросили ему по мелкой монетке…

Откуда взялись фары

На острове Фарос стоял на скале маяк. Высокий. А на самом верху его был зеркальный рефлектор. Всю ночь на маяке горел огонь. Рефлектор отражал его. Рыбаки на этот свет возвращались к своему берегу. Моряки издалека видели его и знали: там порт, там найдет пристанище их корабль и они сами. Город Александрия был соединен с островом искусственно насыпанным перешейком.

Маяк называли чудом света.

Ни одно вражеское судно, согласно легенде, не могло приблизиться к маяку днем. Рефлектор ловил солнечные лучи и посылал их на вражеские корабли. Корабли горели, словно они были из бумаги, за десятки километров от маяка. А ночью свет рефлектора ослеплял их.

Маяк был неприступной крепостью. Тысячу лет стоял он, светил и защищал город. Это чудо было создано в третьем веке до нашей эры.

Потом Александрию завоевало воинственное племя арабов. Арабы захватили с суши маяк и стали угрожать столице Византии Константинополю.

Византийцы боялись арабов и решили пойти на хитрость. Они распустили слухи, будто под маяком замурованы сказочные богатства. Византийцы надеялись, что эти слухи дойдут до властелина Александрии халифа аль-Валида. И не ошиблись.

Халиф повелел разрушить маяк. Маяк погас. В городе начались волнения.

Рыбаки блуждали ночью в море и не могли вернуться домой. Гибли корабли купцов, а корабли врага могли в любую минуту подойти к городу. Им нечего было бояться.

Когда халифу сказали, что его обманули, он приказал снова поставить маяк. Но сделать это не удалось. Разбился рефлектор.

Хитрость врагов и жадность халифа погубили чудо острова Фароса.

Теперь от маяка ничего не осталось. Остатки его обрушились в море во время землетрясения в XIV веке нашей эры.

Люди забыли и долгое время не знали даже, каким был с виду маяк. По описанию арабов, его представляли как дворец со шпилем. И только совсем недавно по древней монете, на которой был отчеканен маяк, узнали, каким его построил архитектор Састрат. Маяк напоминал гигантский сапог.

Из легенды про фаросский маяк пришло и живет слово «фара», которое знает каждый.

«Гора разбитых тарелок»

Все свободное от экскурсий время мы проводили на море и много плавали. Дома я, конечно, не смогу столько плавать в речке, как в Средиземном море, потому что море это — особенное.

Помню, пришли мы в первый раз на море. Папа мой хорошо плавает и ныряет здорово. Ну, он сразу к вышке. Полез на самую верхнюю площадку. Оттуда мальчишки-египтяне прыгают в море. И папа прыгнул. А я стою и смотрю, где он выплывет. Он обычно долго под водой бывает. А тут выскочил сразу и глаза вытаращил. Я даже испугался. Неужели, думаю, его там акула за ногу схватила, а может, что-нибудь и того похуже. Вылез папа из воды. Гляжу — цел и невредим. А он как засмеется.

— Ну и вода, — говорит, — как пустую бутылку выбрасывает.

Это мой папа — пустая бутылка! А он, наверное, 80 килограммов весит.

Полез в воду и я. И вправду — чудеса. Можно запросто лежать на воде, перебирая руками, и будешь плыть. И ноги еще наверху будут. И не нужно барабанить ими по воде. Так можно плыть.

Вот оно какое, Средиземное море. Это в нем такая соленая, такая плотная вода, что можно плавать и загорать одновременно.

Мы плаваем в море, ходим по городу, смотрим. Папа уже не укладывает меня в постель днем, он сам увлекся туризмом, а может, это потому, что у него осталось мало времени. Скоро на работу, а мы не были еще в древних Фивах, которые теперь называются Луксор.

Согласно плана, который мы с папой составили для себя, идем сегодня в александрийские катакомбы.

Здесь нет таких гидов, как Клеопатра Андреевна. Наши гиды в Александрии говорят по-английски или по-французски. Папа мне переводит, он хорошо знает английский язык. Было бы, конечно, гораздо лучше, если бы я сам все понимал. Но ничего пока не поделаешь.

Что же такое катакомбы и почему в них водят туристов?

Девяносто лет тому назад, один бедный человек расчищал площадку, чтобы построить себе жилище, и провалился. Провалился в… подземный город. Вытащили едва живого.

Так были найдены катакомбы — многоэтажное кладбище, находящееся в скале под землей на большой глубине.

Мы спускаемся в катакомбы.

В стенах — ниши с урнами, в которых находится пепел сожженных после смерти людей. Гид обращает на это паше внимание. В древнем Египте урн не было. Значит, это уже более позднее время, влияние других стран. Тут же мы видим саркофаги, но не такие, как те, что стоят в Каирском музее или в пирамиде Хефрена. Эти саркофаги гораздо больше. Гид объясняет, что в саркофаг кроме мумии клали вещи покойника. А есть саркофаги и поменьше, где лежали только мумии.