ДОРОГИЕ РЕБЯТА!
Всему миру известна сегодня эта страна — Вьетнам. Вот уже много лет мужественный народ Вьетнама в неравной борьбе отстаивает право на независимость, свободу и единство своей страны.
Выйдя победителем из одной войны, войны I Сопротивления (1946–1954), которую он вел против ига колониализма, Вьетнам оказался разделенным на две части — Север и Юг. Через несколько коротких лет мирной жизни Вьетнам вынужден был вновь подняться для того, чтобы отразить американскую агрессию.
Эта книга познакомит вас с Южным Вьетнамом, с мужественными, непокоренными людьми этой страны, с его богатейшей природой. Здесь вы обязательно найдете для себя много нового. Вместе с главным героем книги Аном вы отправитесь на джонке в путешествие по рекам, каналам и протокам Южного Вьетнама, увидите диковинные деревья и плоды, пестрых птиц и диких зверей, обитателей джунглей. Узнаете замечательных людей, поднявшихся на войну сопротивления.
Потом Ан простится с вами и уйдет с партизанским отрядом.
Закрыв книжку, вы вновь вернетесь в день сегодняшний, и теперь, просматривая газеты или слушая радио, вы непременно вспомните Ана, который сейчас уже вырос и, сжимая в руках автомат, сражается за то, чтобы его Вьетнам навсегда стал свободным, независимым и единым.
Глава I
НА МАЛЕНЬКОМ РЫНКЕ В СЕЛЕНИИ У ТРЕХ КАНАЛОВ
Именно здесь, в этом далеком незнакомом селении, и началась моя скитальческая жизнь. Я часто думал об этом, просыпаясь ночью от угрюмого воя ветра на пустых полях и плеска воды под мостками на канале.
Селение, в которое я попал, лежало неподалеку от места пересечения трех больших каналов. Один из них длинной прямой лентой проходил прямо перед домами. На берегу, вдоль пристани, раскинулся рынок.
Я жил здесь уже больше двух недель.
Вскоре после того, как я потерялся во время эвакуации и остался совсем один, без родителей, я встретил на реке Хаузианг джонки продотряда комитета Сопротивления. Там был один парень, студент, — член комиссии по снабжению. Узнав, что я отстал от своих, он предложил мне поехать с продотрядом. Я согласился.
Как-то вечером наши джонки подошли к этому селению и остановились на канале перед рынком.
— Задержимся всего на полчасика, не больше. Лодочникам нужно купить еду, — сказал студент. — Ты не пойдешь на берег?
Я помотал головой. Студент с улыбкой похлопал меня по плечу.
— Вот и хорошо! Посиди в лодке, присмотришь за вещами. Ты и здесь скучать не будешь. Отсюда весь берег хорошо виден!
Он прошел по сходням, переброшенным на соседнюю джонку, и оттуда ловко, как белка, стал пробираться к берегу по стоявшим вплотную друг к другу большим и маленьким лодкам. Они приплыли сюда раньше нас и стояли вдоль пристани. Через минуту он был уже на берегу.
— Так смотри же не ходи никуда! Я пойду выпью кофе, а тебе принесу булочку! — крикнул он с берега, поправил маузер, висевший на боку, и весело помахал мне рукой.
— Ладно! Не беспокойся! — приставив ладони рупором ко рту, крикнул я в ответ.
Я сидел, болтая ногами, на носу джонки, тяжело груженной рисом, и смотрел на берег. Вдоль него, за рынком, тянулся ряд крытых черепицей домов. Начинало темнеть, и в маленьких лавчонках и харчевнях один за другим зажигались яркие фонари. На рынке у корзин, снятых с коромысла, рядами сидели крестьянки в черном, с черно-белыми клетчатыми шарфиками на шее. Большие корзины были доверху заполнены, но мне не видно было, что в них. Возле каждой торговки уже горел огонек фонаря. Многие покупатели тоже ходили с фонариками в руках, и все эти огоньки издали были похожи на мерцающие звезды.
В толпе, в самом дальнем углу рынка, среди движущихся огоньков взметнулось пламя четырех больших факелов, и раздался грохот барабана и бубнов.
— Ребята, циркачи! — услышал я громкий мальчишеский голос.
— Пошли посмотрим, там девчонка через обруч прыгает!
Тут же со всех джонок и сампанов[1], изо всех закоулков появились мальчишки и стремглав понеслись к бродячему цирку. Оттуда сначала долетали отрывочные слова: видно, объявляли номера программы, потом стали слышны громкие хлопки зрителей.
Я привстал на цыпочки, стараясь разглядеть, что там делается. Но было слишком далеко, и я так ничего и не увидел, кроме густой толпы. В той стороне то и дело раздавались громкие взрывы смеха. Бродячий цирк мне давно уже надоел, но сейчас я еле удержался, чтобы не броситься вслед за другими ребятами.
— Ан, ты что же, все время так и просидел здесь? — раздался вдруг охрипший голос, и я увидел нашего старика лоцмана, который появился на сходнях с мясом в одной руке и с пучком зелени в другой.
— Да, дедушка, я никуда не ходил, — поспешил ответить я с тайной надеждой, что он меня отпустит.
— Неужто и на циркачей посмотреть не хочется?
— Мне велели покараулить лодку…
Старик склонился над своей корзиной, укладывая в нее мясо; от него слегка попахивало вином.
— Ты пробовал когда-нибудь мясо косули? Вот завтра накормлю тебя им… Ну и дела! — вдруг расхохотался он. — Все реки проплыл, любой фарватер знаю, а такой акулы, как здешняя хозяйка харчевни, не встречал! Три стаканчика мне налила, все полнехонькие, а ни капли мимо не упало!