Я еду на верблюде - [14]

По лицам моих друзей я увидел, что подарки им понравились.

Каирский музей

Не буду рассказывать, как меня встретил папа, что он мне говорил. Это неинтересно. Все папы в таких случаях встречают сыновей одинаково. И они правы.

В Каире живет четыре миллиона человек. Потеряться в таком городе не трудно.

Я пообещал папе, что больше без его разрешения никуда один не пойду. Назавтра утром мы были возле Каирского музея. Нас встретила Клеопатра Андреевна.

Во дворе музея почти на каждом шагу продавались сувениры. И почти на каждом сувенире был профиль Нефертити. Папа рассказал мне, что Нефертити была женой фараона Эхнатона. За красоту ее называли богиней. И правда, даже на сувенирах у нее красивое лицо и какие-то особенные глаза, такие, что все время хочется в них смотреть.

И еще во дворе я увидел большой гранитный саркофаг. Разве ему не хватило места в музее?

Я спросил об этом у папы.

— Наверное, — пожал он плечами.

— Нет, нет, — вмешалась в разговор Клеопатра Андреевна. — В саркофаге похоронен француз Огюст Мариэтт.

— Француз в древнем египетском саркофаге? — удивился папа. — Как это могло случиться? Разве он жил во времена фараонов?

— Он жил всего сто лет тому назад. Но сделал чрезвычайно много для Египта.

— Что же он такое сделал? — папа мой стал уже завзятым туристом.

— Он основал музей египетских древностей.

— И только?

— Но вы не представляете, что это значило для Египта. — Клеопатра Андреевна посмотрела на часы. — Ну хорошо, пока соберутся все, я расскажу вам, если вас это интересует.

История интересовала не только нас с папой. И Клеопатра Андреевна начала свой рассказ.

— Представьте себе, — сказала она, — молодого ученого, сотрудника Луврского музея, который приезжает в нашу страну в командировку, чтобы привезти отсюда несколько древних папирусов. Задание не сложное. В то время из Египта можно было увозить все, что захочешь, что найдешь сам, если у тебя есть желание взять в руки лопату и копаться в земле, или купить за гроши у человека, не имеющего понятия о ценности продаваемой им вещи.

Итак, Мариэтт приехал и увидел, как бесцеремонно грабятся древнейшие ценности, принадлежащие Египту. Эти ценности гибнут от неумелого, небрежного обращения с ними, тонут во время кораблекрушений. Но никому до этого нет дела. Египет — колония. Колонию можно грабить.

Немецкая экспедиция в пирамиде Джосера нашла позолоченный череп и позолоченную ступню — все, что осталось от самого древнего из всех известных фараонов. Корабль вместе с этими и другими не менее ценными находками затонул по дороге в Пруссию.

Почти в это же время у испанских берегов затонул английский корабль, вывозивший из Египта базальтовый саркофаг фараона Микерина, созданный руками камнерезов три тысячи лет до нашей эры.

Три обелиска времен фараона Рамсеса II, на которых описаны его подвиги, украшают площади Рима. Один стоит в Париже. Гигантская статуя фараона находится в Британском музее. Там же — белоснежный мраморный саркофаг отца Рамсеса II — фараона Сети I.

Белый обелиск, созданный в честь первой женщины-фараона Хатшепсут возвышается на площади Согласия в Париже. Статуя царицы стоит в Метрополитен-музее Нью-Йорка.

Ценнейшие сокровища вывез Наполеон из Египта. Но французы вынуждены были почти все, даже камень, найденный возле Розетты, с помощью которого были впоследствии расшифрованы египетские иероглифы, отдать в Британский музей. Потому что Англия завладела Египтом, он стал ее колонией.

Многие музеи мира имели египетские отделения. Не было только музея в самом Египте…

Мариэтт папирусы не купил. Зато он добился от властей Египта согласия на основание музея, который бы не только собирал и сохранял экспонаты, но и контролировал все, что вывозится из Египта. С этого времени находки, обнаруженные при раскопках, считаются собственностью страны. Вы думаете, что это не много? — спросила Клеопатра Андреевна у папы.

— Нет. Это много! Я же не знал.

— Поэтому я вам и рассказала. Когда Мариэтт умер, благодарные египтяне поставили ему памятник в саду Египетского музея. Сюда же перевезли прах ученого.

Я смотрю на древний саркофаг и думаю, какой молодчина этот Мариэтт.

Затем мы идем осматривать многочисленные залы музея. Здесь собрано все, что было найдено в пирамидах и гробницах, что не дал вывезти в другие страны Мариэтт: папирусы, жертвенники, статуи фараонов, их одеяния, статуэтки разных богов.

Из поминального храма в Гизе, который находился у ног Великого Сфинкса, переехала в музей статуя фараона Хефрена. Черный мраморный фараон сидит сложив руки на коленях. Царский головной убор ниспадает на плечи. К лицу подвязана козлиная борода, за плечами распростер свои крылья сокол.

Клеопатра Андреевна обращает наше внимание на сокола:

— Вам он ничего не говорит — птица, и все. А древние египтяне сразу бы сказали: это фараон, сын бога, род его древний и ведет свое начало от самых первых царей.

И объяснила:

— Главным богом, царем на небе, как говорят мифы, был бог Ра. А первый царь на земле — Гор, сын Ра. Фараон — тоже сын бога, — чтобы показать древность своего рода, перед именем ставил титул «Гор». Это значит самый, самый древний. А сокол — земное воплощение Гора.