Я буду первым - [27]

Ева достала тарелку, положила салат и поджаренные куриные грудки. Налила в бокал красного вина и села за стол.

— А вино не предложишь? — спросил Кристофер, обращая внимание, что на бутылке красовалась этикетка хорошего марочного вина.

— Тебе ещё за руль садиться.

— Когда?

— Ну, этого я не знаю, — улыбнулась Ева, демонстрируя идеальные белые зубы, — но спать у меня негде.

— Такты меня позвала, чтобы прогнать?

— Почему прогнать? Можешь тут сидеть, мне не жалко.

— Ты просто невыносима, — пробурчал Кристофер, поднялся из-за стола и сам налил себе красного напитка. — Что будем делать с Артёмом?

— Ты так спрашиваешь, как будто я тебе жена и мы подаём на развод, — усмехнулась Ева. — Это твой сын, и тебе решать.

Кристофер пропустил мимо ушей язвительный тон и продолжил:

— Почему он пришёл к тебе? До встречи с тобой он не решался даже на улицу выходить. А сегодня преодолел половину города.

— Крис, он боится тебя, и я, честно, даже не представляю, что можно сделать с ребёнком, чтобы он решился на подобное, — тихо сказала Ева, опуская взгляд. — Но он не побоялся незнакомого города, людей и машин, стащил у тебя вот это, — положила она на стол клочок розовой бумаги с адресом, — и не просто ушёл. Нет, он знал, куда идёт.

— И?

— Что «и»? Моро! Твой сын пришёл ко мне и сказал, что желает жить со мной.

— Сказал?

— Да, сказал. Так же как и то, что он слышит, как кричат твои любовницы, и боится, что ты делаешь им больно.

— Бред, — отвернулся Кристофер, а Ева пожала плечами. Моро был непробиваемым, как и все Охотники.

Ева сидела у окна, поджав колени к подбородку, и смотрела на чёрную и холодную улицу. Солнце ещё не взошло, но горожане уже повыползли из своих домов и стройными рядами поплелись на работу, кляня на чём свет стоит выпавший ночью снег. Хотя, может быть, это было не так… возможно, только Ева не любила это холодное время года, не любила Россию. Все это напоминало о матери.

Обернулась. Кристофер, уронив голову на стол, спал крепким сном. Негодующе покачала головой. Охотники… они словно слеплены из одного теста. Грубые, самовлюблённые, никогда не считающиеся с другими. Можно подумать, что принадлежность к роду Охотников делает их богами, не больше и не меньше.

Как же они надоели, эти надменные личности.

В комнате послышались тихие шорохи. Должно быть, Артём просыпается. Нужно успеть поговорить с ним, пока не увидел отца.

Поднялась на ноги и направилась в комнату, но только сделала шаг, как Кристофер вскочил и грубо придавил девушку к стене и тут же скривился, получив коленом между ног.

— Моро, убери свои руки, — зашипела Ева, отталкивая мужчину от себя.

— Что? — возмутился тот, сонно моргая глазами. Видимо, он даже не сообразил, что сделал.

— Тихо! Артём проснулся, не хватало ещё, чтобы он увидел, как ты меня душишь! Отвали, — пихнула она Кристофера локтём в бок и пошла в комнату, не забыв закрыть дверь на кухню.

Маленький мальчик действительно проснулся и теперь забился в самый дальний угол дивана, обхватил себя руками, тихо раскачиваясь. Но Ева не подала виду, что огорчена таким поведением, что Артём вновь замкнулся в себе, и прошла к сумке с вещами. Ему нужно время.

Открыла и посмотрела на содержимое. Судя по всему, Кристофер даже не задумывался над тем, что нужно положить, а просто сгрёб всё, что лежало на полке, а именно — майки.

Интересно, а штаны тут есть? После непродолжительных поисков были найдены одни-единственные брюки, и те пижамные.

— Артём, иди сюда, — позвала его Ева, выбрав из бесполезного вороха вещей две плотных майки с длинными рукавами и штаны. Благо, что носки вчера положила на батарею. Но мальчик мёртвой хваткой вцепился в одеяло и ещё больше сжался.

— Малыш, тебе нужно вернуться домой, — тихо произнесла Ева, обнимая Артёма, а тот неожиданно перебрался к ней на колени, но был по-прежнему напряжён и не желал поднимать голову. Он обижался.

— Оденься, пожалуйста. Замёрзнешь.

— Я останусь у тебя, — тихо ответил Артём.

— Нельзя…

— Ты обещала быть рядом.

Кристофер стоял за дверью, прислонившись к стене, и слушал тихие голоса. Уму непостижимо — Артём разговаривал с Евой. Его слов было почти не слышно, но это было и не нужно. Он не желал возвращаться домой.

Что делать?!

Бросил взгляд на два больших чемодана в коридоре. Ева собралась куда-то уезжать? А если бы она действительно уехала, и Артём не нашёл её здесь? Что бы случилось тогда?

За своими мыслями Кристофер едва не пропустил, как открылась комнатная дверь, и поспешил вернуться на кухню. Ева же отвела Артёма в ванную и пошла готовить кашу, не обращая внимания на мужчину за столом, словно того не было вовсе.

— Ты уезжаешь? — спросил Кристофер.

— Я возвращаюсь в Париж, — тихо ответила Ева, наливая молоко в кастрюлю. — Кашу будешь?

— Когда?

— Если с машиной разберусь, то через три дня.

— Что значит — разберёшься? — не унимался Кристофер.

— Она в кредите, и меня не выпускают из страны, а вернуть её банку оказалось не так просто. Кашу будешь? — ещё раз спросила Ева, не оборачиваясь.

— Да… Почему ты решила уехать?

— Какое тебе дело? — пробурчала она, но, помолчав немного, решила ответить: — Я не могу позволить себе даже эту квартиру. Я ехала сюда, зная, что у меня есть работа…