Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939 - [127]
Не менее эффективна оказалась советская власть и в деле мобилизации на войну с нацистской Германией. Эта эффективность отчасти проистекала из того факта, что вся советская система была построена на методах тотальной войны: лидеры СССР использовали их не только для проведения социально-экономических преобразований, но и в деле мобилизации на защиту Родины. Действительно, методы тотальной войны — такие, как государственная экономика, система всепроникающего надзора, а также государственное насилие в форме масштабных арестов, депортаций и казней — были неотъемлемой частью советской системы. Впрочем, в конечном счете централизация и насилие оказались в высшей степени невыгодны. Когда масштабы государственного насилия в СССР вышли на поверхность, советская система предстала не защитницей населения, а, напротив, угрозой для него. Сталинские депортации и расстрелы, вместо того чтобы привести к созданию гармонии в обществе, породили ненависть и недоверие, от которых советской власти уже было некуда деться. Плановая экономика, показавшая свою эффективность на первых этапах индустриализации, не смогла приспособиться к постиндустриальной эпохе. С наступлением эры компьютеров и телекоммуникаций государственный контроль над информацией и ресурсами встал на пути инновационного развития. Замедление экономического роста поставило под угрозу как военную мощь, так и снабжение потребительскими товарами — сектор, в котором советская экономика так и не смогла выполнить свои обещания материального изобилия.
Советская система отражала устремления и методы, свойственные конкретному историческому моменту, но к концу XX века этот этап уже миновал. Исчезла безграничная вера в социологию и прогресс человечества. Наука об обществе оказалась под огнем критики, поставившей под вопрос ее объективность и открывшей иерархические системы, на которые эта наука часто опиралась. Особая роль государства, будь то в управлении экономикой или в преобразовании общества, стала восприниматься как неэффективная, а то и опасная. Возникли сомнения по поводу роли государства и в социальном обеспечении: крушение советской системы стало лишь одним, пусть и самым ярким, проявлением упадка государства всеобщего благоденствия — наряду с тэтчеризмом, рейганизмом и приватизацией в развивающихся странах. Эпоха массовой войны тоже окончилась, и военные планировщики начали больше заботиться о разработке высокотехнологичного оружия, чем о здоровье населения[1123]. Что же касается масштабных планов преобразования человека, то они стали восприниматься как зло, а не как благо, — отчасти по вине Советского Союза, явившегося причиной столь огромных человеческих страданий.
Архивные фонды, которые использовались при подготовке текста
Ф. A-305 Всесоюзный Пушкинский комитет
Ф. A-353 Наркомюст РСФСР
Ф. A-413 Наркомсобес РСФСР
Ф. A-482 Наркомздрав РСФСР
Ф. A-1795 Всероссийское попечительство об охране материнства и младенчества
Ф. A-2306 Наркомпрос РСФСР
Ф. 13 °Cовет народных комиссаров РСФСР
Ф. 393 Наркомат внутренних дел РСФСР
Ф. 3316 Центральный исполнительный комитет СССР
Ф. 3931 Центральный исполнительный комитет Всероссийского союза помощи увечным воинам
Ф. 4085 Наркомат рабоче-крестьянской инспекции РСФСР
Ф. 4100 Министерство труда Временного правительства
Ф. 4265 Центральный статистический комитет при Народном комиссариате внутренних дел
Ф. 5446 Совет народных комиссаров СССР
Ф. 5451 Всесоюзный центральный совет профсоюзов
Ф. 5465 Центральный комитет профсоюзов медицинских работников
Ф. 5469 Центральный комитет Союза рабочих-металлистов
Ф. 5475 Центральный комитет Союза строителей
Ф. 5515 Наркомтруд СССР
Ф. 5528 Центральное управление социального страхования при Наркомтруде
Ф. 6787 Министерство государственного призрения Временного правительства
Ф. 7062 Союзный совет социального страхования при Наркомтруде
Ф. 7511 Комиссия советского контроля
Ф. 7576 Комитет по физкультуре и спорту
Ф. 7709 Центральный комитет Профсоюза работников государственных учреждений
Ф. 7710 Центральное бюро физкультуры ВЦСПС
Ф. 7897 Центральный комитет Профсоюза кинофотоработников
Ф. 7952 История фабрик и заводов
Ф. 8009 Наркомздрав СССР
Ф. 8131 Прокуратура СССР
Ф. 9226 Главная государственная санитарная инспекция при Наркомздраве
Ф. 9401 Министерство внутренних дел СССР
Ф. 9479 Четвертый специальный отдел Министерства внутренних дел СССР
Ф. 9492 Наркомюст СССР
Ф. 9505 Центральный комитет социально-политического просвещения Временного правительства
Ф. 5 Секретариат В. И. Ленина
Ф. 17 Центральный комитет ВКП(б)
Ф. 76 Личный фонд Ф. Э. Дзержинского
Ф. 77 Личный фонд А. А. Жданова
Ф. 78 Личный фонд М. И. Калинина
Ф. 85 Личный фонд Г. К. Орджоникидзе
Ф. 88 Личный фонд А. С. Щербакова
Ф. 89 Личный фонд Е. М. Ярославского
Ф. 112 Политуправление Наркомзема
Ф. 477 Восемнадцатый съезд ВКП(б)
Ф. 558 Личный фонд И. В. Сталина
Ф. 607 Бюро по делам РСФСР при ЦК
Ф. 613 Центральная контрольная комиссия
Ф. 616 Высшая школа партийных организаторов при ЦК
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.