Между тем, в тот же день стало известно, что СА приземлился на две минуты раньше запланированного времени (в 11.28 вместо 11.30) и в 420 км от расчетной точки посадки – в 278 км восточнее Актюбинска (Казахстан). Причиной такого отклонения был назван «срыв в баллистический спуск».
Собственно говоря, посадка по баллистической траектории предусмотрена как резервный вариант на случай, когда кинематические параметры управляемого, штатного, спуска выходят за некоторые допуски. Кроме повышенных перегрузок (порядка 8.5-9 единиц вместо 3-4 при обычной посадке с использованием аэродинамического качества СА, что, конечно же, весьма неприятно, но в целом безопасно для жизни и здоровья экипажа) и приземления СА в довольно широком «эллипсе точек рассеивания», ничего страшного при таком спуске быть не должно. Но беспокойство вызвало то, что подобный переход случился второй раз подряд: «Союз ТМА-10» также сорвался в баллистический спуск (БС) при посадке 21 октября 2007 г. По результатам расследования прошлого инцидента глава РКК «Энергия» Виталий Лопота заявил: «Причиной БС стало повреждение кабеля, соединявшего пульт управления спуском с аппаратурой «Союза» (см. «Взлёт» №3/2008, с. 59).
Это уже третий случай посадки кораблей серии «Союз ТМА» в режиме БС: впервые срыв произошел с головным кораблем этой серии («Союз ТМА-1») 4 мая 2003 г. Тогда возвращавшимся на нем с МКС Николаю Бударину, Кеннету Бауэрсоксу и Дональду Петиту пришлось испытать перегрузку в 8,1 единиц и приземлиться в 460 км от штатного района. Как выяснила позднее комиссия, причиной перехода в режим баллистического спуска («Союз ТМА-1» стала неадекватная реакция блока управления спуском (БУСП-М), входящего в состав системы управления спуском, на сигналы с гироскопа КИОО-18 и измерителя угловых скоростей (см. «Взлёт» №11/2007, с. 36).
Касаясь нынешней посадки «Союз ТМА-11» Виталий Лопота 20 апреля кратко сообщил: «Причины данного БС будут понятны после того, как СА доставят в корпорацию «Энергия». В тот же день в СМИ появилась информация о неважном самочувствии космонавтов. Отмечалось, что пока место посадки искали спасатели, только Юрий Маленченко смог самостоятельно выбраться из корабля, тогда как Ли Со Ён и Пеги Уитсон потребовалась помощь. Причем в телевизионные репортажи попала только кореянка, которая перенесла перегрузки при спуске значительно легче, чем Уитсон, отработавшая в космосе полгода. Всего в поисковой операции были задействованы 12 вертолетов, три самолета и шесть эвакуационно-спасательных машин Росаэронавигации.
Сообщения ряда СМИ были не слишком оптимистичны, и уже 23 апреля они сменились еще более тревожными комментариями. Основной причиной нештатной посадки назывались проблемы с неправильной ориентацией СА на начальном этапе торможения в плотных слоях атмосферы. В результате, некоторое время он летел не как положено – лобовым теплозащитным экраном навстречу потоку, а наоборот – «люком вперед». По высказанному в СМИ мнению, «если бы аппарат самопроизвольно не развернулся в правильное положение, существовала высокая вероятность прогара люка».
Фотографии с места посадки, опубликованные на сайте NASA, действительно демонстрируют обгар теплозащиты в районе люка и повреждения СА сильнее обычных при штатной посадке. Джеймс Оберг, известный эксперт в области космонавтики, в статье на сайте nasaspaceflight.com отметил, что радиосвязь с экипажем, утраченная в ходе спуска, была установлена Юрием Маленченко только после приземления по спутниковому телефону.
Заместитель главы NASA и руководитель управления пилотируемыми полетами Уильям Герстенмайер официально подтвердил технические проблемы, возникшие при спуске с орбиты корабля «Союз ТМА-11». Сославшись на разговор с Пегги Уитсон, он сообщил, что после команды на разделение СА и приборно-агрегатного отсека (ПАО) члены экипажа чувствовали ряд аномальных рывков и толчков в разных направлениях. Вслед за этим спуск корабля из управляемого режима перешел в неуправляемый. «В течение некоторого времени астронавты ощущали нештатное движение корабля», – заявил заместитель администратора NASA. По его словам, аналогичные проблемы с разделением отсеков возникли и при полете предыдущего корабля «Союз ТМА-10». «Союз» – российский космический корабль, – заявил Уильям Герстенмайер, – и американские должностные лица ожидают информации от российской стороны. Я уверен, что русские, в конечном счете, определят причину проблем с двумя последними «Союзами» и устранят ее».
По версиям NASA и ряда СМИ произошло следующее. После выдачи тормозного импульса, в начале спуска, при разделении космического корабля на отсеки, не сработал, по крайней мере, один из пироболтов, соединяющих ПАО и СА. В результате «сцепка» из двух отсеков вошла в плотные слои атмосферы носовой частью. После достижения определенной температуры, пироболт (пироболты) сработал от датчиков нагрева. Разделение произошло, но система управления спуском (СУС) с учетом неправильной ориентации корабля сразу перевела его в режим БС. В результате повышенных тепловых нагрузок в начальный момент входа в атмосферу люк СА значительно обгорел. При этом оплавилась антенна передатчика, и радиосвязь с аппаратом прекратилась.
