Вся проза в одном томе - [6]

Шрифт
Интервал

Я постою пока здесь, а то вдруг ты поймёшь, что я видел твоего любовника. Тебе пока не нужно об этом знать. Заодно успокоюсь и приду в себя, возьму под контроль свой гнев и научусь улыбаться как ни в чём не бывало, как это умеешь ты, как это умеет твой любовник.

— Молодой человек, всё в порядке? Вы здоровы? — спросила какая-то случайная прохожая.

— Да-да, всё нормально, не волнуйтесь, — пролепетал я и направился, пошатываясь, к себе домой.


Представляю, как ты перепугалась, когда услышала поворот ключа в замке. Наверное судорожно оглядывалась по сторонам: вдруг твой любовник оставил след, который ты не успела спрятать? Наверное вздрогнула от мысли, что было бы, вернись я десятью минутами раньше.

Я тоже представлял себе, что мог увидеть здесь, что происходило в моей квартире, на нашем брачном ложе каких-то десять минут назад. Представлял — и сам дивился парадоксам своего воображения. Эти картины были мне отвратительны, но одновременно с этим доставляли какое-то сомнительное удовольствие, так что я не мог от них оторваться. Меня подташнивало от отвращения, но в то же время слегка трясло от какого-то экстатического восторга.

Я уже был другим человеком. Я не ожидал от себя таких мыслей. А ещё меньше ожидал от себя, что смогу при этом не подавать виду, прикинуться, что всё как обычно. Если бы ты ожидала увидеть эти изменения во мне — наверняка бы увидела. Но ты не ожидала и не увидела. Точно так же и я не заметил бы твой испуг, если бы не пытался его разглядеть. Но я пытался и заметил. Какой бы талантливой актрисой ты ни была — ты не готовилась к роли и не смогла скрыть до конца, что у тебя мурашки пробежали по всему телу, потому что ты чуть было не попалась.

— Привет, дорогой! Почему так рано?

— Вот, сделали всё раньше времени и разошлись. Ты не рада?

— Конечно, рада, любимый!

Это было особенно возбуждающе: мы оба одновременно врали друг другу. И наше взаимное враньё сплеталось в тугой морской узел. Она думала, что я ничего не знаю — а я знал, но не лишал её этого приятного заблуждения. Она думала, что у неё преимущество, ведь она знает то, чего не знаю я — а на самом деле всё было с точностью до наоборот. Это уже почёсывало моё воспалившееся самолюбие. У меня был немалый шанс выйти победителем, нанести сокрушающий ответный удар. Ведь она не знает, что я всё знаю. Она не ждёт моего ответного удара. И это значит, что у меня неограниченное время на раздумья и подготовку своего реванша.

Всё было как всегда. Она была со мной даже нежней, чем обычно. Якобы потому, что рада моему раннему возвращению, возможности побыть со мной лишние минутки. Она приготовила мне вкусный обед. Обожаю, как она готовит! Мне будет страшно не хватать её стряпни! Но каким же цинизмом надо обладать, чтобы ласкать меня глазами, словно Джульетта своего Ромео, изображать такую неподдельную страсть и преданность, такую трогательную заботливость и внимательность — при этом почти ежедневно пуская в свою постель (в нашу постель!) чужого мужика! Какая же стервозность может прятаться в таком пушистом зверьке (как я её ласково называл)! Как же я умудрился не заметить такую бездну порока, сокрытую под маской благородства и порядочности? Как же я умудрился жениться на такой бессердечной твари?


Она ушла на работу, а я бросился к компьютеру. Я был одержим желанием взломать её электронный почтовый ящик. Я не был уверен, что смогу это сделать. Но ведь мы так хорошо знали друг друга. Мой пароль она вполне могла бы угадать. Может, и я смогу угадать её пароль?

Я перебрал все возможные варианты — наши имена врозь и вместе, её девичья фамилия, наши даты рождения, дата свадьбы, девичья фамилия и дата рождения её матери, имя её старшего брата, даже название отеля в Египте, где мы провели медовый месяц.

Ничего не подходило.

Тогда я кликнул по ссылке с надписью «Забыли пароль?»

Вылез контрольный вопрос: «Номер Вашего паспорта».

Отлично! Настя никогда не берёт с собой паспорт. Он лежал рядом со мной на книжной полке. Я ввёл номер в специальное поле — и (эврика!) зашёл в её почту.

Я был прав. Я увидел там именно то, что ожидал. Длинная любовная переписка с Ядриным. Несколько сотен писем.

Боже мой! Первые письма датированы ещё летом прошлого года! Через месяц после нашей свадьбы! Вот сука!

Я читал их переписку — и снова дивился противоречивости собственных ощущений. Мне было горько и сладостно одновременно. Мне было противно, но я не мог оторваться. Чтение этого эпистолярного романа заняло у меня больше часа. Я смаковал каждую деталь их интимных откровений. Моё развитое воображение чётко рисовало картины, повергавшие меня одновременно в тошнотворный ужас и экстатический восторг. Всё это происходило здесь, совсем рядом, на этой самой кровати!

Но что я вижу: не всегда он ездил к тебе. Иногда ты ездила к нему. Когда он отправлял жену и детей «на дачу к матери».

Значит, у него есть жена и дети? Настя, ты изменяла мне с женатым мужчиной? Неужели он обещал тебе развестись со своей женой, бросить своих детей и жениться на тебе? Сомневаюсь. Зачем ему это? Тогда ради чего ты отдалась ему? Может быть, тебя возбуждает экстрим, угроза разоблачения, сладкий запретный плод?


Рекомендуем почитать
Сборник памяти

Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.


Восемь рассказов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Обручальные кольца (рассказы)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Еще одни невероятные истории

Роальд Даль — выдающийся мастер черного юмора и один из лучших рассказчиков нашего времени, адепт воинствующей чистоплотности и нежного человеконенавистничества; как великий гроссмейстер, он ведет свои эстетически безупречные партии от, казалось бы, безмятежного дебюта к убийственно парадоксальному финалу. Именно он придумал гремлинов и Чарли с Шоколадной фабрикой. Даль и сам очень колоритная личность; его творчество невозможно описать в нескольких словах. «Более всего это похоже на пелевинские рассказы: полудетектив, полушутка — на грани фантастики… Еще приходит в голову Эдгар По, премии имени которого не раз получал Роальд Даль» (Лев Данилкин, «Афиша»)


Благие дела

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Подозрительные предметы

Герои книги – рядовые горожане: студенты, офисные работники, домохозяйки, школьники и городские сумасшедшие. Среди них встречаются представители потайных, ирреальных сил: участники тайных орденов, ясновидящие, ангелы, призраки, Василий Блаженный собственной персоной. Герои проходят путь от депрессии и урбанистической фрустрации к преодолению зла и принятию божественного начала в себе и окружающем мире. В оформлении обложки использована картина Аристарха Лентулова, Москва, 1913 год.