Вспышка. Книга 1 - [141]

Тамара удивленно посмотрела на нее и спросила:

– Что-то не так?

Женщина быстро покачала головой, но по-прежнему не могла проговорить ни слова.

– Простите, – извинилась она, покраснев от смущения. – Пожалуйста, простите меня. Вы… вы слишком красивы.

Тамара уставилась на нее, потом, запинаясь, проговорила:

– Значит, я… красива?

Женщина рассмеялась.

– Красивы ли… – Серьезный вид Тамары заставил смех замереть на ее губах. Она подошла ближе. – Вы не знаете? – мягко спросила она, внимательно вглядываясь в ее глаза.

Тамара покачала головой, ее глаза наполнились слезами.

– Нет, – хрипло ответила она, поспешно отворачиваясь в сторону. – Я не видела себя несколько недель.

– Бедняжка. – Женщина наклонила набок голову, успокаивающе улыбнулась и медленно кивнула. – Вы очень, очень красивы, синьорина.

Тамара обернулась к ней. Затем порывисто потянулась к женщине и сжала ее руку.

– Благодарю вас, – страстным шепотом проговорила она. Голос ее дрожал от облегчения.

– За что? За то, что сказала вам правду? – Пожилая женщина улыбнулась счастливой улыбкой. Весело напевая что-то, она принялась рыться в огромной картонной коробке, шурша бесчисленными слоями оберточной бумаги. Через минуту она развернула платье от Вионнет, которое Скольник заказал в Париже для Тамары по ее новым меркам и привез с собой. Пение оборвалось. «Mamma mia!» – воскликнула пораженная горничная, вынимая платье и пристально рассматривая его своими черными глазами, то и дело издавая звуки восхищения.

Тамара глубоко вздохнула и подошла ближе, чтобы тоже рассмотреть платье.

– Какое красивое! – воскликнула она, инстинктивно протягивая к нему руку, чтобы пощупать ласкающий шелк белой тафты. Ткань показалась ей прохладной и царственной.

– Ах, какое сокровище, синьорина! Вы только посмотрите! Восхитительно! – воскликнула горничная, прикладывая к Тамаре платье. Она задыхалась от возбуждения, как ребенок, рассматривающий рождественские подарки.

Да, это действительно было сокровище – не могла не согласиться Тамара. Несмотря на неопытность в выборе одежды, она благодаря волшебному миру кино все же имела некоторое представление о том, как должны выглядеть нарядные платья; но сейчас она была вынуждена признать, что это произведение высокой парижской моды намного превосходило самые экстравагантные костюмы, созданные лучшими модельерами Голливуда. Это изысканное платье было как бы специально создано для того, чтобы от него захватывало дух и невозможно было отвести взгляд.

Горничная благоговейно сняла платье с обтянутой бархатом вешалки и помогла Тамаре надеть его. Лицо ее сияло, она жизнерадостно суетилась и без умолку болтала:

– Mamma mia, вы похожи на знатную даму, да-да! Настоящая знатная дама. Может быть, в ваших жилах течет итальянская кровь? Я, конечно, все о вас знаю. Здесь все болтают как сороки, но мне правда и в голову не приходило, что вы так красивы! А это платье… Повернитесь, пожалуйста, чтобы я могла застегнуть…

Когда Тамара была полностью одета, она осторожно повернулась из стороны в сторону, всем телом ощущая, как изящно вторит ее движениям ткань. Она оглядела себя, в который раз молча проклиная отсутствие зеркала. Но и без него знала, что платье было настоящим шедевром как по покрою, так и по качеству исполнения. Спереди оно доходило ей до середины икры, а сзади спускалось до самого пола, грациозно расширяясь от плеч к низу. Платье застегивалось на спине на крошечные пуговки из мелкого неровного жемчуга. Спереди оно было перехвачено поясом, который завязывался сзади в большой бант из тафты.

– Вы сказочно хороши, синьорина. – Горничная отступила назад, чтобы еще раз посмотреть на нее, и, расплываясь от удовольствия, сжала свои пухлые короткие красные пальцы. Затем, пожелав ей всего самого лучшего, она удалилась.

Комната вновь наполнилась мужчинами, которые то подходили ближе, чтобы повнимательнее рассмотреть ее, то отступали назад, как если бы они изучали свое собственное отражение или решали вопрос о покупке особо ценного предмета. Казалось, этому не будет конца. Макс Фактор карандашом и кисточкой торопливо подправлял что-то. Наконец все молча взглянули друг на друга и кивнули. Последовали улыбки, рукопожатия и взаимные поздравления.

– Этот врач – настоящий волшебник, – говорил Скольник, поднося к трубке спичку. – Я не вижу ни единого шва, а ты, Макс? В Голливуде он был бы миллионером.

И потом:

– …Невероятно, что делает с ее волосами этот платиновый цвет. Надо попробовать, вдруг удастся переманить эту парикмахершу к нам в Голливуд. Мы, без сомнения, могли бы использовать ее…

И еще:

– …Макияж хорош, Макс. По-настоящему хорош. Ты так здорово подчеркнул ее глаза. Они придают ей какой-то… гммм… неземной вид, тебе так не кажется? И в то же время делают ее сексуальной. Женщины влюбятся в нее и станут ей подражать, а мужчины будут просто готовы съесть ее, представляя себе, как она выглядит в спальне. Отличная работа, Макс.

И затем:

– …А мадам Вионнет – это что-то! Не имея ничего, кроме размеров, она сшила такое платье. Знаешь что, мы закажем ей весь гардероб, может быть, даже попросим ее сделать несколько эскизов к костюмам для наших фильмов.