Всегда в седле (Рассказы о Бетале Калмыкове) - [97]
Бетал с болью в сердце смотрел на эту огромную пустую степь и думал о том, как много нужно приложить сил и энергии, чтобы возродить землю, построить новую жизнь…
Трудящийся горец получил надел, но нет у него семян, чтобы его засеять.
Тысячи людей остались без. крова: белые сожгли их сакли…
Через бурные кавказские реки почти нет мостов, все они взорваны. В весенний паводок тонет немало людей и скота…
Нет. железа, чтобы делать плуги и бороны, нет соли, чтобы вялить мясо.
А тут еще банды, скрывающиеся в горных лесах. В стычках с ними гибнут лучшие люди.
И все-таки большевики победили! И не падают духом!
Что ж он, Бетал Калмыков, скажет Ленину? Станет просить помощи? Но ведь не только Кавказ — вся Россия в разрухе. А он будет просить денег на школу, бумаги, чтобы печатать газету?..
«Расскажу все, как есть. Ничего не скрою, — решил он. — Расскажу, что голодно у нас в аулах на втором году Советской власти и что враги объясняют это так, как им выгодно: будто аллах разгневался на большевиков и послал засуху и неурожай… Все расскажу. И про то скажу, что народ наш великий, но все силы свои, всю жизнь готов положить за Советскую власть!» —
В 1928 ГОДУ
Был пасмурный холодный день поздней осени 1928 года. Шел мокрый снег с дождем. Легкий морозец сковал гололедицей разъезженные дороги.
Из окутанных сумерками зарослей терновника, протянувшихся вдоль кабардинского селения Алтуд, воровато озираясь, вышли два вооруженных горца.
Так случилось, что в это самое время сельский паренек искал за околицей пропавшего теленка. Его напугало появление неизвестных мужчин. Слишком живы были в воображении мальчугана недавние рассказы взрослых о скрывавшихся в лесах братьях Шипшевых, бывших белогвардейцах, а теперь — обыкновенных бандитах, ярых врагах новой власти.
Позабыв об исчезнувшем теленке, мальчик опрометью бросился к сельсовету. Там он несколько минут не мог выговорить ни слова, задыхаясь и вытирая со лба пот мокрыми грязными ладошками.
— Ну, чего тебе? — спросил председатель, смуглый пожилой кабардинец с прокуренными усами.
— Там двое… ружья у них… — торопливо, боясь, что ему не поверят и перебьют, заговорил мальчик. — И пистолеты, и кинжалы… и еще такое длинное, как ружье на треноге…
— Пулемет, — сказал председатель. — А где ты их видел?
— Там, в кустах, на краю села! Одеты плохо они и бородатые… Один высокий, другой — пониже!
— В чей двор они зашли, не видал?
— Нет. Не знаю. Что знаю — сказал… Пойду я. Теленок пропал. Искать надо… — и он выскользнул за дверь.
Председатель сельсовета озабоченно потер небритый подбородок. Первая мысль его была о братьях Шипшевых — Тугане и Темиркане, главарях банды грабителей и убийц, которая долгое время терроризировала население отдаленных аулов и казачьих станиц.
Немало врагов было в то время у молодой Советской республики. Одни затаились, притихли, забившись в свои норы и надев личину добропорядочности, другие скрывались в горах вместе с бандами таких же отщепенцев, как они сами.
С некоторых пор братья остались вдвоем. Банда была частью уничтожена, частью распалась, ибо люди очень скоро поняли всю бессмысленность и обреченность затеи бывших князьков возродить в области старые порядки.
Старший Шипшев — Темиркан — служил когда-то при царском дворе и носил чин полковника. Оба брата воевали позднее в кадетских частях, затем вступили в добрармию Деникина.
Люди это были до дерзости смелые, озлобленные неудачами и постоянным Преследованием. Оба — великолепные наездники и стрелки. Нельзя было отказать им в хитрости и изворотливости: много раз их выслеживала милиция, но братья неизменно ускользали из рук правосудия.
Высоко в горах к ним вообще почти невозможно было подступиться: искусно прячась за выступами скал, бандиты вели такой прицельный губительный огонь, что пытаться взять их не имело смысла. Словом, как говорят кабардинцы, каждый из братьев «проглотил волчье сердце».
Председатель Алтудского сельсовета все это прекрасно знал. Понимая, что нельзя терять ни минуты, он с остервенением крутил ручку эриксоновского телефонного аппарата, висевшего на стене.
— Баксан! Э-э! Баксан! Дайте окружком! Да поскорее! — кричал он в трубку. — Окружком?.. Говорят из Алтуда. Да, сельсовет… Шипшевы у нас объявились! Что? Не слышно?.. Шипшевы — в селении у нас! Да! Поторопитесь!..
Калмыков сидел в своем кабинете и щелкал на счетах, прикидывая, во что обойдется покупка для детей-сирот необходимой одежды и обуви.
Зазвонил телефон. Бетал поднял трубку, продолжая считать.
— Слушаю…
Голос встревоженный:
— Бетал?
— Да.
— Братья Шипшевы — в Алтуде!
— Кто говорит?
— Баксан. Нам сообщили из Алтудского сельсовета! — говоривший сообщил подробности и назвал свою фамилию и должность.
— Хорошо! Сейчас выезжаю! — Калмыков положил трубку на рычаг и поспешно вышел из кабинета.
Медлить нельзя. Пока Шипшевы разгуливают на свободе, в Кабарде и Балкарии никто не может чувствовать себя в безопасности. Если же удастся их арестовать, это будет решающим ударом по бандитизму: от Шипшевых наверняка потянется ниточка ко многим, не раскрытым до сих пор преступлениям. Правда, задержать братьев — дело нелегкое.
