Время-память, 1990-2010. Израиль: заметки о людях, книгах, театре - [54]
Вскоре в Союз писателей пришел донос, в котором утверждалось, что Кассиль и Алексин возглавили сионистский центр в советской писательской организации и устроили «травлю русских мастеров слова». Писателей, как и врачей, спасла лишь смерть «вождя народов».
«Ни одного иностранного языка я за всю свою жизнь не осилил», — писал Алексин. Странно слышать такое признание от выпускника индийского отделения Московского института востоковедения, который он окончил в 1950 году…
«Профессор урду и хинди обожал литературные и светские новости, — продолжает писатель. — На экзаменах, вытянув из меня, тогда уже литератора, все известные мне сведения о мастерах слова, об их общественной, личной, а то и интимной жизни, он в благодарность произносил: „Очень любопытно! Спасибо… Пятерка!“ Так я завершил свое высшее образование».
Впрочем, и тут не обошлось без курьеза. Много лет спустя, уже будучи известным писателем, Алексина пригласили на прием по случаю визита в Москву индийского лидера Джавахарлала Неру и его дочери Индиры Ганди. Неожиданно его вызвали к столу президиума, где изрядно подвыпивший Никита Сергеевич во всеуслышание объявляет: «А у нас писатель Анатолий Алексин знает индийский язык!» Алексин оторопел… Он понимал: если Хрущев сказал, что он знает, значит, он обязан знать. К счастью, он вспомнил одну расхожую фразу на урду: «тумко пасанд хе!», аналог английского «ай лов ю», только не в персонифицированном, а в общечеловеческом значении.
Неру в восторге. Хрущев доволен. Аджубей, подбросивший тестю веселенькую идею, хитро подмигивает…
…Перестройка пришла внезапно. А после перестройки что-то еще такое, чему названия не придумали и что, за неимением лучшего определения, до сих пор называют ельцинской эпохой или «лихими девяностыми». Всем стало не до детской литературы… И это еще мягко сказано!
16 апреля 1993 года в Бетховенском зале Большого театра на встречу с президентом России Борисом Ельциным собрались представители творческой интеллигенции страны. Среди собравшихся Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Фазиль Искандер, Михаил Ульянов, Галина Волчек, Марк Захаров, Нонна Мордюкова, Владимир Васильев, Екатерина Максимова и многие другие достойные люди. Встречу открыл писатель Борис Васильев. Первым слово попросил Анатолий Алексин. Обращаясь с трибуны к президенту страны, он сказал: «Борис Николаевич, вы должны гораздо более решительно, нетерпимо относиться к сборищам молодых людей, которые, быть может, внуки тех, кто разгромил фашизм, но у них на лацканах фашистские значки. И в этом участвуют депутаты нашего парламента… Фашизму в любой форме, даже если он только зарождается, при первом же его проявлении мы должны давать бой самый непримиримый».
Отчет об этой встрече интеллигенции с президентом напечатала «Литературная газета», транслировало Центральное телевидение. Выступление Алексина не осталось незамеченным. Регулярно в четыре утра у него в квартире раздавались телефонные звонки с угрозами расправы, с обещаниями «вздернуть на фонаре».
Писатель обратился за помощью в «компетентные органы». Некий влиятельный чиновник ответил ему компетентно: «Не придавайте значения… Ну, звонят! Хулиганят, балуются. Постараемся установить их номера…»
Звонки между тем продолжались. Можно ли привыкнуть к телефонному террору? «Почти невозможно… — отвечает писатель. — И греховно! Привыкая к злу, мы его поощряем».
В 1993 году Анатолий Алексин вместе с супругой Татьяной покинул Россию и поселился в Тель-Авиве.
И надо сказать, отнюдь не затерялся среди тамошней пишущей братии. Да он и не мог бы затеряться. В бурном потоке израильского литературного русскоязычия голос Алексина остался прежним, может быть, не столь уверенным, как раньше, может быть, слегка наивным по нашим сегодняшним меркам, но с искренней привязанностью к прежним дружеским застольям, приятным разговорам, симпатичным мелочам, однако, с твердым намерением говорить с читателями о главном: не следует привыкать ко злу и поощрять его.
«Недавно, совсем недавно он сидел вот здесь, на этом диване… Размышлял о жизни, не сосредотачиваясь на себе. Хотя тяжкое дыхание, словно пробивавшееся сквозь преграду, свидетельствовало о том, что на физическом здоровье своем он был обязан сосредоточиться. Был обязан, но только отмахивался от наших тревог. Быть может, они казались ему чрезмерными, назойливыми… И был обеспокоен судьбою поэзии, интеллигенции, и даже судьбою века, всего человечества… Но не было ни в одной его фразе возвышенной нарочитости… Поздним — и будто позавчерашним! — вечером мы с Юрой вышли на улицу, поймали такси. Обнялись и простились до скорой встречи. Но оказалось, что навсегда…»
Так в своей книге воспоминаний «Перелистывая годы» Анатолий Алексин рассказывает о своей встрече с поэтом Юрием Левитанским, которая состоялась в Тель-Авиве в ноябре 1995 года. В этих нескольких в общем-то скупых строчках писатель удивительно точно выразил очень сложное душевное состояние Левитанского в последние месяцы его жизни. И всего-то потребовалось несколько часов задушевной беседы.
Алексин сам приехал в гостиницу на морском берегу Бат-Яма, по-братски обнял Юрия Давидовича, пригласил его на следующий день в гости. Левитанский ехать не хотел, но, дав обещание, нарушить его не мог, и потому ворчал и сердился: «Конечно, мы с Алексиным давно знакомы, но близки никогда не были. Ехать, по-моему, неудобно. Надо позвонить и отказаться». Разумеется, в назначенный срок он поехал…
Книга Леонида Гомберга «Дорога на Ханаан» охватывает огромные временные и пространственные массивы истории человечества, отраженной в Библии, – от стоянок «палестинского неандертальца», жившего 70 тысяч лет назад в пещерах Восточного Средиземноморья, до водворения в Ханаане клана переселенцев Иври из Ура и Харана в начале II тысячелетия до н. э. В повествовании представлены ключевые фигуры ранней библейской истории Каин, Ной, Нимрод, Авраам в контексте реально возможных событий, отраженных в мифах Месопотамии и Леванта: строительства Иерихона, Всемирного потопа, Вавилонского столпотворения, гибели Содома и Гоморры.
К поэту Юрию Левитанскому настоящее признание пришло, когда ему было уже за сорок. «Вот и живу теперь – поздний», писал поэт в одном из своих стихотворений. Великая Отечественная, на которую он ушел девятнадцатилетним добровольцем, студентом знаменитого ИФЛИ, оставила глубокий след в его жизни и судьбе, и при этом стихи его стоят всё-таки особняком в творчестве поэтов «фронтовой плеяды»… Тончайший лиризм, блестящее владение словом, уникальные находки в области поэтики делают Юрия Левитанского одним из наиболее выдающихся русских поэтов второй половины ХХ века. Друг и биограф Юрия Левитанского Леонид Гомберг много лет работает с материалами о жизни и творчестве поэта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).