Врата дзэн - [14]
Последующие шесть лет Мастер провёл, обслуживая Мацзу; но так как его первый Учитель — человек, ответственный за его принятие в монашескую общину, — состарился, он вернулся в Юэчжоу, чтобы заботиться о нем. Там он вёл уединённый образ жизни, скрывая своё постижение и внешне производя впечатление человека, чем–то похожего на сумасшедшего. Именно в это время он сочинил свою шастру — «Трактат, излагающий Главные Врата в Истину посредством Мгновенного Постижения». Позже она была украдена Сюаньянем, учеником его собрата по Дхарме, который привёз её из района реки Янцзы и показал Мацзу. Мацзу после внимательного чтения заявил своим ученикам:
«В Юэчжоу теперь есть Великий Жемчуг, его блеск проникает всюду свободно и беспрепятственно».
В то время случилось так, что в общество был принят монах, который знал, что Мастер в мирской жизни носил фамилию Чжу (слово, совпадающее по звучанию со словом «жемчуг»). Сильно возбудившись, он поторопился сообщить эту информацию некоторым монахам, которые пошли вместе в Юэчжоу, чтобы воззвать к Мастеру и последовать за ним. С этого времени Мастера стали звать Великим Жемчугом[70].
2
Однажды Мастер начал своё ежедневное обращение к ученикам словами: «Я не чаньский посвящённый; на самом деле у меня нет ничего, что я мог бы предложить кому–нибудь, поэтому я не должен больше держать вас здесь. Идите и отдыхайте»[71].
В те дни число людей, приходивших к нему обучаться, постепенно возрастало. Как день сменяет ночь, они приходили к нему и стремились получить от него наставление; он был вынужден отвечать на вопросы, как только их ему задавали, обнаруживая таким образом свои безграничные диалектические способности. Происходили бесконечные дискуссии, состоящие из вопросов и ответов, следовавших один за другим.
Однажды группа учителей Дхармы (учёных проповедников) добилась встречи и они сказали: «Мы хотим задать несколько вопросов. Вы готовы на них ответить, Мастер?»
М: «Да. Луна отражается в том глубоком пруду; поймайте её, если хотите»[72].
В: «На что в действительности похож Будда?»
О: «Если то, что смотрит в прозрачный пруд, не Будда, то что это?»
Монахи озадачились этим ответом; после долгой паузы они снова спросили: «Мастер, какую дхарму (учение) вы разъясняете, чтобы освободить других?»
М: «У этого бедного монаха нет дхармы, с помощью которой можно освободить других».
«Все чаньские Мастера из одного теста!» — воскликнули они, на что Мастер им сказал:
«Какие дхармы разъясняли вы, добродетельные монахи, чтобы освободить других?»
О: «О, мы разъясняли Алмазную Сутру».
В: «Сколько раз вы её разъясняли?»
О: «Более двадцати раз».
В: «Кем она была рассказана?»
На это монахи ответили возмущённо: «Мастер, вы, должно быть, шутите! Вы, конечно, знаете, что она была рассказана Буддой».
М: «Хорошо, эта сутра утверждает: «Если кто–то говорит, что Татхагата излагает Дхарму, он таким образом злословит на Будду![73] Такой человек никогда не поймёт, что я имею в виду». Ну, а если вы говорите, что она не излагалась Буддой, этим вы приуменьшаете значение сутры. Позвольте мне, пожалуйста, узнать, добродетельные монахи, что вы скажете на это».
Так как они не ответили, Мастер помолчал некоторое время, прежде чем задать следующий вопрос, который был таким: «Алмазная Сутра говорит: «Тот, кто ищет меня во внешних проявлениях или ищет меня в звуке, идёт еретическим путём и не может увидеть Татхагату». Скажите мне, добродетельные монахи, кем или чем является этот Татхагата?»[74]
О: «Господин, по этому вопросу я в полном заблуждении».
М: «Никогда не испытывав Озарения, как вы можете говорить, что вы сейчас в заблуждении?»
Тогда монах [который говорил] спросил: «Не разъясните ли, Почтённый Чаньский Мастер, Дхарму [для нас]?»
М: «Хотя вы истолковывали Алмазную Сутру более двадцати раз, вы до сих пор ещё не знаете Татхагату!»
Эти слова заставили монахов снова упасть ниц и просить Мастера объяснить подробнее, поэтому он сказал: «Алмазная Сутра утверждает: «Татхагата это Таковость всех дхарм (явлений)». Как вы могли забыть это?»
О: «Да, да — Таковость всех дхарм».
М: «Добродетельные монахи, «да» — это тоже неправильно».
О: «В этом вопросе Писание предельно ясно. Как это может быть неверным?»
М: «Тогда, добродетельные монахи, являетесь ли вы (тоже) этой Таковостью?»
О: «Да, и мы тоже».
М: «А растения и камни являются Таковостью?»
О: «И они».
М: «Тогда является ли ваша Таковость, добродетельные монахи, такой же, как и Таковость растений и камней?»
О: «Здесь между нами нет никакой разницы».
М: «Тогда чем вы, добродетельные монахи, отличаетесь от растений и камней?»
Это заставило монахов замолчать на некоторое время, пока наконец один из них не воскликнул со вздохом: «Трудно не сдаться в споре с человеком, который настолько превосходит нас».
После значительной паузы они спросили: «Как можно достичь Махапаранирваны?»
М: «Избегая всех самсарных поступков, — тех, которые держат вас в кругу рождения и смерти».
В: «Что это за поступки?»
М: «Ну, поиск Нирваны является самсарным поступком. Избавляться от нечистоты и привязываться к чистоте — другой поступок. Находить прибежище в достижениях и доказательствах достижения — ещё один, и поэтому он является неспособностью отбросить правила и предписания».
Японская культура так же своеобразна, как и природа Японии, философской эстетике которой посвящены жизнь и быт японцев. И наиболее полно восточная философия отражена в сказочных жанрах. В сборник японских сказок «Счастливая соломинка» в переводе Веры Марковой вошли и героические сказки-легенды, и полные чудес сказки о фантастических существах, и бытовые шуточные сказки, а также сказки о животных. Особое место занимает самый любимый в народе жанр – философские и сатирические сказки-притчи.
Виратапарва (санскр. विराटपर्व, «Книга о Вирате») — четвёртая книга «Махабхараты», состоит из 1,8 тыс. двустиший (67 глав по критическому изданию в Пуне). «Виратапарва» повествует о событиях, которые произошли с Пандавами в течение тринадцатого года изгнания, прожитого ими под чужими личинами при дворе царя матсьев по имени Вирата.
В основу этого издания положен текст гигантского компендиума «Чжоу И Чжэ Чжун» («Анализ внутреннего содержания Чжоусских перемен»), составленный в начале XVII века великим китайским ученым Ли Гуанди. В его книгу вошли толкования из огромного количества трудов всех эпох и времен, в которых китайские ученые обращались к анализу текста «Книги перемен», лежащего в самой основе цивилизационной парадигмы китайского ума. «Книга Перемен» в течение тысячелетий являлась пособием по искусству мыслить, на котором оттачивали свой ум миллионы китайских мыслителей и деятелей, принимавших участие в управлении империей.
Книга сказок и историй 1001 ночи некогда поразила европейцев не меньше, чем разноцветье восточных тканей, мерцание стали беспощадных мусульманских клинков, таинственный блеск разноцветных арабских чаш.«1001 ночь» – сборник сказок на арабском языке, объединенных тем, что их рассказывала жестокому царю Шахрияру прекрасная Шахразада. Эти сказки не имеют известных авторов, они собирались в сборники различными компиляторами на протяжении веков, причем объединялись сказки самые различные – от нравоучительных, религиозных, волшебных, где героями выступают цари и везири, до бытовых, плутовских и даже сказок, где персонажи – животные.Книга выдержала множество изданий, переводов и публикаций на различных языках мира.В настоящем издании представлен восьмитомный перевод 1929–1938 годов непосредственно с арабского, сделанный Михаилом Салье под редакцией академика И. Ю. Крачковского по калькуттскому изданию.
В сборнике «Небесная река» собраны и пересказаны в доступной форме мифы о сотворении мира, о первых японских богах и легендарных императорах. А также популярные в древней Японии легенды о сверхъестественном в стилях хёрай и кайдан, сказания и притчи. Сборник подобного содержания предлагается вниманию читателя впервые.
«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно-художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве.