Возникновение феодальных отношений у франков VI–VII вв. - [77]

Но наше начальное представление о лите, как о человеке, кому-то принадлежавшем и дававшем этому человеку натуральный оброк с земли, которую он получил от этого человека (хозяина), должно быть нами осознано в соотношении с наступающей у франков раннефеодальной эпохой и ее производственными отношениями… А в свете этих новых отношений хозяин лита и земли, на которой «сидит» лит, дающий оброк своему хозяину-землевладельцу новой эпохи, получает от своего лита натуральный оброк или фактически натуральную ренту, т. е. в какой-то степени уже втягивает этого лита в сферу феодальных производственных отношений в их эмбриональном состоянии.

Хозяева лита, судя по «Салической Правде», были разного типа и состояния, начиная с самого высокого, т. е. с короля. В титуле XIII «Салической Правды»[686] упоминается и король, как возможный хозяин лита[687]. Нам представляется, что эта принадлежность лита королю, который действительно, по праву завоевателя, мог иметь наибольшее число литов в своем хозяйстве, объясняет сближение в данном титуле лита и «puer regis», хотя в социальном отношении рабы и литы неоднородны у франков.

0 принадлежности литов (и литок) к большому (королевскому, магнатскому) хозяйству свидетельствует факт сближения в титуле II (Capitul. I, II)[688] слов: министериалка и литка. Видимо, и те и другие обслуживали большое земельное хозяйство растущего феодала. Но министериалы (и министериалки) чаще всего были из рабов, а литы (и литки) являлись полусвободными. Высокое покровительство сильного хозяина (короля, магната) могло уравнять их права перед законом.

Но хозяевами литов были и простые свободные франки, захватившие, видимо, в плен литов во время передвижения в Галлию. О таком среднем свободном франке говорит титул XXVI, 1 «Салической Правды». В нем упоминается случай, когда свободный человек отпустил перед лицом короля через динарий чужого лита, но вещи последнего должны вернуться к бывшему хозяину лита. Едва ли на таком возвращении вещей лита будет настаивать богатый его хозяин. Напрашивается другое предположение, а именно то, с которого мы начали обзор этого титула: хозяин лита человек небогатый; ему важно получить вещи своего лита. Вопрос также вызывает то — что это за вещи? Едва ли это будут личные вещи лита (его одежда, обувь и т. д.). Ведь не голым и босым он уходит от своего хозяина. Это, видимо, сельскохозяйственный инвентарь, которым лит владеет, обрабатывая свое условное поле у хозяина. Возможно, что хозяин когда-то даже дал ему эти вещи (орудия труда), чтобы получить с него оброк. Хозяин (небогатый) заинтересован в получении обратно своих вещей для обработки земли или для того, чтобы передать эти орудия труда кому-либо из подвластных ему лиц.

При таком наличии небогатого хозяина лита еще менее убедительным кажется предположение о франкском происхождении лита «…из захудалых родов…», а захват в плен такого лита его хозяином во время прохождения им военной службы — дело вполне реальное, как мы полагаем.

Таким образом, мы подметили, что по «Салической Правде» лит мог иметь и сильных хозяев (короля, магната), и скромных, небогатых господ — свободных франков.

Посмотрим, как отражен вопрос о литах в «Рипуарской Правде» франков.

«Рипуарская Правда» сравнительно мало обогащает наши сведения о литах у франков. Имя лита хотя и встречается в «Рипуарской Правде», но значительно реже, чем в «Салической Правде»[689].

Из титула XXXVIII «Lex Ribuaria» можно наблюдать, что в «Рипуарской Правде» встречаются те же группировки, что и в «Салической Правде»: свободные (рипуары, франки, фризы, аламанны, римляне, бавары), рабы, королевские или церковные слуги, церковнослужители, литы. Но есть и небольшие детали, которые вносят некоторую специфику в «Рипуарскую Правду», а следовательно отражают и некоторые особенности рипуарского общества. Так, например, судя по титулу XXXVIII «Lex Ribuaria», священник (духовное лицо) мог быть по своему происхождению не только из свободных, но и из литов, как он мог быть и из рабов. Его происхождение влияло на сумму вергельда за его убийство. «Рипуарская Правда» так и отмечает в указанном титуле, что если он был из рабов, то следует платить по рабскому состоянию, если лит, то как за лита[690]. Суммы вергельда в данном титуле не указаны. «Салическая Правда», упоминая о происхождении духовных лиц из свободных и из рабов, о литском происхождении их умалчивает. Было ли это умалчивание случайностью? Нет. Нам представляется, что данный титул «Рипуарской Правды», составленной позднее, чем «Салическая Правда», отражает новую черту в жизни литов, новые возможности, которые открываются перед ними в связи с ростом новых производственных отношений у франков. Может быть, лит, оставаясь в какой-то зависимости от своего хозяина и платя ему оброк, как это мы отметили выше, во всем остальном мог быть свободен и выбирать себе занятие по вкусу или склонности, что и приводило его к должности духовного лица или соответствующей другой должности. Титул LXIV «Рипуарской Правды» открывает перед нами еще одну интересную подробность о положении лита. Титул трактует о том, что «если кто-либо (свободный) сделает своего раба платящим подати или сделает его литом, то за убийство такого раба следует платить 36 солидов»